Но люди не взяли браслет. Когда наладилась жизнь, то появилось много красивых вещей, и они перестали понимать прекрасное. Другое, настоящее. Начали путать добро и красоту, которой увлеклись. Стали утолять не голод, а утонченность. Одежда… превратилась в наряды. Ценить объявили не порядочность, а положение… – он вдруг заговорил как взрослый, – не любовь к книгам, а тогу интеллектуала. – Мальчик вздохнул. – Правду подменили изысканностью. И стали платить за спутанное деньги и желать обмана. А получившие их – спутывать людей дальше. «Подумаешь, какая-то струна и простые ракушки. То, что висит у нас на стене – дороже. А то, что мы слушаем – отобрано «великими» – думали они. Только один слепой протянул руку – он ведь не видел, чем отличаются ракушки от дорогих камней. И стал Великим Слепым, потому как нашлись подобные. А люди наделали много-много браслетов с такими же ракушками, показывая, что ничем особенным тот не владеет.

– Выходит, если бы у людей не было глаз, они тоже не смогли бы отличить ракушки от сапфиров, и тоже протянули бы руки.

– Великий пленник убежден – другие глаза есть в человеке. И слепы вы, а не он, раз не смогли найти дорогу. Они, настоящие, смотрят внутрь каждому встречному, а не в лицо. Как жаль, что ты не дослушала его до конца, торопилась, – Жи Пи снова вздохнул. – Он говорил мне: посмотри, сколько на улицах незрячих. Они становятся такими поутру, просыпаясь. И только во сне люди честны. А утром слепнут. И начинают искать что угодно, но не волшебную струну. Живут, стареют и умирают, так и не увидев сияющих глаз. И всё чаще попадают в парафиновый рай.

– А это что такое?

– Все предки герцога зазывали туда их. Когда люди стали печалиться, а смерть стучаться в каждые ворота, они убедили, будто есть место, где живет вечная радость. Правда, Слепой говорил – застывшая. Хлеба и зрелищ хватает ненадолго, и скорбь неизменно возвращается к людям. Ко всем. Только они скрывают это. Ведь за удовольствие нужно отдавать детей… расставаться с ними, такова плата.

– Кто же мог отдать? – Лена забыла уже свой вопрос. – Моя мама ни за что бы не сделала такого…

– Герцог говорит всем, что и дети будут там же. Просто нужно время, чтобы вложить «нужное» в них, чтобы стали такими взрослыми, какими хотят видеть их родители. А он сможет это быстро и легко, только мама и папа должны ему сказать: чего хотят от ребенка? Слепой считает – герцог не лжет.

– Когда же он говорит с мамой? Я не видела никогда…

– Каждый день… каждую минуту…

– А может так и есть? И они будут вместе?.. – голосом с оттенком надежды осторожно спросила Лена.

– Точно не знает никто… правда, я слышал, кому-то отказывают.

– Почему?

– Наверное, те хотят невозможного для детей… или для его чар.

– А как же Слепой?.. Он ведь сказал, что герцог говорит правду – мамы и дети будут вместе? – до конца не понимая сказанного, спросила девушка.

– Будут. Но не смогут найти друг друга.

– Как это?

– Потому что дети в том мире кажутся всем одинаковыми. Одинаково чужими.

– Но почему?!

– Я не знаю. Великий пленник говорил, что они даже останавливают друг друга и спрашивают про маму. Наверное, потерялись. – Мальчик пожал плечами.

– Как же можно… так потеряться, чтобы потом не узнавать? – Лена даже рассердилась… Жи Пи!.. – вдруг воскликнула она, – а что вложили-то в них? Ты так и не сказал!

– Не я, герцог.

– Ну, да!

– Обман. Я же говорил. Учат не любить, а показывать, что любишь. Не идти, а пристраиваться. Не смотреть и помогать, а отводить взгляд и прятаться… далеко-далеко. В других домах, городах и странах.

– А эти женщины… здесь?

– Ты же слышала – их отдали взрослые дети. Значит, так воспитали.

– Какой ужас! Мне хочется домой, – прошептала Лена. – И никто-никто не находит друг друга? – уже глядя мимо, добавила она с отчаянием.

– Я как-то подслушал, Лутели говорила, что ненайденных приносят родителям по ночам… во сне. Но ей верить нельзя, – он покачал головой. – Как и нельзя расставаться с ребенком… надо сильно-сильно прижимать его к себе. Всю жизнь – так считает Слепой, тогда не потеряешь…

– Странно, меня мама отпускает одну… и Полину… Как странно. – Лена снова задумалась. – Но хоть кто-то находит?

– О, да! Слепой уверен, такое случается!.. – глаза Жи Пи загорелись. – И тогда, вместе, они слышат дельфина.

– Почему только тогда?

– Этого я тоже не знаю… – паж виновато улыбнулся.

– А дельфин… ты рассказывал о нем, я помню… выходит, для этого они должны встретить друг друга. И никак нельзя помочь?

– Может, я путаю… – мальчик смутился. – Слепой говорил про него один раз… а мне было неинтересно… и всё происходит как-то по-другому, – он снова виновато посмотрел на девушку.