Шрифт:
– Она просто плохо себя чувствует. Я позвоню ей после обеда. Все будет хорошо. Это просто она так плохо себя чувствует.
Кое-как прошло полдня. Все мысли мои крутились только вокруг Али и нашего последнего разговора. Вернее, мысль была одна: «Чем я могла так обидеть своего ребенка?..» Другой причины тону Алиного разговора со мной я найти не могла.
Позвонила ближе к вечеру.
– Привет! Как ты?
– Сплю.
– Тебе лучше?
– Да, все в порядке.
– Ты начала что-то есть?
– Да.
– Пожалуйста, пей побольше.
– Я знаю.
– Ну, хорошо. Если что, ты знаешь: мы рядом.
– Пока. – и гудки.
Я отбросила от себя трубку телефона, как будто у меня в руках была змея.
– Господи! Что с ней?
Прошло время, и я позвонила мужу. Меня волновал только один вопрос:
– Как с тобой сегодня разговаривала Алевтина?
– Сдержанно. Видно, ей было с утра совсем плохо.
– Видно, после обеда лучше не стало.
– Что случилось?
– Да разговаривает она как-то странно… Не могу сказать, что по-хамски, но уж очень сухо… Был бы чужой человек, я ни за что после такого разговора не стала бы лезть к нему со своей заботой.
– Не накручивай. Ребенок просто болеет…
У меня очень мудрый муж. Он редко ошибается. И мне стало стыдно за свои эмоции и ощущения. Я принялась уговаривать себя не волноваться за Алю, потому что у нее есть муж и он о ней позаботится.
Как можно не волноваться о собственном ребенке? Наверное, надо рассуждать по-другому. Волноваться я буду всегда, но надо знать чувство меры в своей заботе… Забота не должна быть навязчивой.
Я делала свои обязательные домашние дела, гуляла с Иваном, ездила за старшими детьми и гоняла, гоняла в голове все, что произошло за последние месяцы, за всю мою с Алей жизнь. Анализировала, как обычно вела себя Алевтина, заболевая, когда жила одна и когда стала жить вместе с Колей. Вместо телефона «скорой помощи» или участкового врача она всегда набирала мой номер…
Я бросала все и летела спасать мою девочку, опустошая по дороге все аптеки района. Правда, были случаи, когда я не могла оставить одних младших детей, и тогда за лекарствами к нам домой приезжал Николай…
Я вспоминала, как ездила делать уколы Альке, как учила ее мужа этой нехитрой премудрости… Вспоминала, разбирала и не понимала…
А еще корила себя за мнительность и постоянное желание быть нужной…
«Надо уметь вовремя отойти в сторону. Не лезь к ней… Сейчас не твое время…» – твердила я себе.
Вечером я позвонила свекрови. Это был обычный звонок, чтобы узнать, как прошли выходные. Но подспудно я, конечно, хотела узнать, о чем разговаривала Аля с бабушкой и дедушкой, когда поздравляла их с Днем Победы. Я знала, что внучка не стала бы откровенничать по телефону с родственниками отца, но моя свекровь прожила большую женскую жизнь и, уверена, даже по интонациям может определить настроение своей внучки.
Общие фразы и главный вопрос:
– Как вы поговорили с Алей девятого числа? Знаете, меня очень волнует ее настроение…
– Катюша, ты не расстраивайся, не переживай так… Аленька молоденькая, у нее все сейчас быстро, не всегда по уму…
– А есть из-за чего расстраиваться?
– Она нам не звонила, не поздравляла…
– Ой… Да что же с ней такое?.. Простите нас.
Я еле-еле дожила до утра. Позвонила:
– Привет! Как ты?
– Привет! Сплю…
– Ты дома?! – я была удивлена и рассержена одновременно: два дня подряд после долгих выходных, после отпуска с поездкой в Прионежск не выходить на работу – это было слишком, причина должна быть очень серьезная. – Тебе все еще плохо?
– Давай я тебе потом позвоню. Мы спим. – И гудки…
Я терпеливо ждала. Тишина. Потом увидела, что Алевтина в сети. Написала:
«Привет! Мы можем поговорить?»
«Привет, да».
«Как ты себя чувствуешь?»
«Все хорошо».
«Завтра на работу?»
«Пока не решила».
«Не работать – это у вас теперь семейное?»
«Что ты сейчас от меня хочешь?»
«Хочу понять, что происходит».
«У нас все хорошо».
«Почему ты не поздравила бабушку и дедушку с Днем Победы?»
И тут повисла пауза. На компьютере было видно, что Аля пишет сообщение и стирает. Так несколько раз.
В конце концов на экране монитора появилась строчка:
«Ни один из вариантов моего ответа тебе не понравится».
Я была в растерянности. Попросила Алевтину все-таки собраться с духом и объяснить «почему?». И была уверена, что она сейчас напишет: «Забыла…» Я даже знала, как оправдаю себе и ей самой эту забывчивость… То, что я увидела, я перечитывала несколько раз: