– А разве у двери не дежурит полицейский?

– Если и дежурит, я его не видел, – небрежно ответил человек в очках. – Но, боюсь, что мне, наверное, не стоило бы здесь находиться.

– Боюсь, вы правы, – сказал Дик, – но вы не уйдете, пока я не узнаю, как вы сюда попали.

– Где вы живете?

– Все еще в «Ритц-Карлтоне».

Дик уже проверял, этот человек действительно жил в названной роскошной гостинице, поэтому непрошеного гостя пришлось отпустить.

Он поднялся по лестнице на самый верх, где двое констеблей стояли перед массивной дверью, на которой не было ни замочной скважины, ни ручки.

– Как же она запирается? – с любопытством произнес Дик, осматривая дверь.

– Изнутри, сэр, – доложил один из полицейских. – Там сейчас кто-то есть.

– Вы уверены? – быстро спросил Дик.

– Да, сэр, – ответил второй полицейский. – Я тоже слышал. Там что-то стучало, и еще был такой звук, будто по полу стол тащат.

Тут полицейский поднес палец к губам и настороженно наклонил голову. Дик прислушался. Поначалу он ничего не услышал, а потом различил очень тихое поскрипывание, похожее на звук ржавой петли.

– Мы пробовали топором пробиться, – сказал Стил, указывая на глубокие следы на древесине, – но здесь недостаточно места, чтобы как следует размахнуться. Ага, вон несут ломы.

– Вы слышали? – вдруг спросил полицейский. Надо быть глухим, чтобы не услышать этого: за дверью раздался звук падающего стула и сразу за ним глухой удар, как будто упал какой-то тяжелый предмет.

– Ломайте дверь, быстрее! – крикнул Шеннон.

Схватив один из ломов, он вонзил его узкий конец между дверью и верхней перемычкой и повис на нем всем телом. Дверь немного подалась, в образовавшуюся щель всунули второй лом, и, когда на оба лома налегли одновременно, дверь с резким треском открылась.

Чердак, в который они ворвались, был совершенно пуст, здесь даже не было мебели, кроме лежащего на полу стула и стола. Вскочив на стол, Дик толкнул световой люк на потолке, но тот оказался закрыт. Он выхватил из кармана фонарь и посветил над головой. Там, за грязным, в разводах стеклом он увидел лицо, смотрящее на него сверху вниз, но видение задержалось лишь на миг, в следующую секунду оно исчезло.

Длинный острый подбородок, высокий выпуклый лоб, отвратительный крючковатый нос…

– Лом, живо! – крикнул Дик и ударил по тяжелой раме.

Через несколько минут люк открыли, и он выбрался на плоскую, покрытую свинцом крышу. Осторожно обошел вокруг дымовой трубы, и вдруг:

– Руки вверх! – раздался чей-то голос.

Посветив фонарем, он увидел человека в пальто и вспомнил, что Уиллитт говорил о своем человеке, который находится на крыше.

– Вы – агент Уиллитта?! – крикнул он.

– Да, сэр.

– Я – капитан Шеннон из главного управления. Здесь кто-нибудь проходил?

– Нет, сэр.

– Вы уверены? – недоверчиво спросил Дик.

– Совершенно уверен, сэр. Мне показалось, что я слышал шаги, до того как стукнул люк… Наверное, это был люк… Но звуки были с другого конца крыши.

На крыше наверняка должно быть место, где можно спрятаться, но, хоть Дик четверть часа в поисках ползал по крыше и даже простучал кирпичную кладку дымохода, тайного убежища ему найти так и не удалось. Оставив Стила для более тщательного осмотра, он спустился в маленькую комнату.

Стил работал неторопливо, но внимательно. Подсвечивая фонарем, он приступил к полному обследованию свинцового покрытия крыши. Первой его находкой стал маленький металлический красновато-желтый цилиндр – гильза от патрона автоматического оружия, причем явно свежая. Вторая находка, более важная, обнаружилась в самом конце, когда он уже почти прекратил поиски. Предмет этот лежал в узком водостоке, идущем по краю крыши к парапету. Внимание к себе он привлек блеском золотого краешка. Стил вытащил его из грязной застоявшейся воды и спустился вместе с ним на чердак.

Это оказался маленький золотой портсигар с тремя размокшими сигаретами внутри. На одном углу были выгравированы инициалы. Вытерев коробочку, Стил отнес ее своему шефу. Дик Шеннон взял портсигар, посмотрел на инициалы и мрачно произнес:

– Думаю, теперь он от нас не уйдет.

Дора Элтон услышала, как в замочную скважину вставили ключ, и приготовилась к встрече с мужем.

Теперь Лейси Маршалт был мертв. И даже если бы она не стояла в толпе зевак у дома и не услышала бы новость, передающуюся из уст в уста, она узнала бы об этом, поскольку совершенно неожиданно поняла, что одержимость покинула ее. Она почувствовала себя так, как чувствует себя убийца, проснувшийся в день казни.