Шрифт:
– Могли.
– Но Гена не мог перепутать, он же знал Илью в лицо, – возразила Света задумчиво. – И зачем ему узнавать адрес, если он его знал? Он же его продиктовал Ивану Митрофановичу!
– Давно он лицо-то видел? Оно могло измениться до неузнаваемости. Илья сильно пил. К тому же, как оказалось, был не совсем здоров. Их запросто могли перепутать.
– Да, но только человек, который не был с ним знаком, – упорствовала Света. – Гена не мог его не узнать. Даже сильно изменившегося. И адрес он знал.
– Что касается адреса, – проговорил Копылов задумчиво. – У бывшей жены Ильи некий блондин был в гостях за несколько дней до убийства. А дед звонил Геннадию в день убийства! А? Что скажете?
– Ну, не знаю. Он же не такой дурак, чтобы не понимать: мы можем проверить, был он у Шелестовой или нет?
Копылов не стал спорить, медленно ведя машину по проспекту. Пусть говорит что хочет, решил он. Ему нравилось слушать даже звучание ее голоса. А когда этим голосом говорились разумные вещи, удовольствие было трехкратным. Странная информация у Степки про нее. Не могла она быть злой и гадкой. Не могла!
– Вам куда, Светлана? Поздно уже, – напомнил он, кивая на сгустившуюся темноту за окном. И тут же, осмелев, предложил: – Может, поужинаем где-нибудь?
Она молчала непозволительно долго. Он отчаялся в ожидании ответа. Нагородил в голове черт-те что! Сейчас она высмеет его за его наглость и смелость. Сейчас она предстанет перед ним именно той сволочной бабой, сожравшей собственного мужа в угоду собственным амбициям, коей ее нарисовал ему Степка. Или глянет свысока и ответит, что ей есть с кем ужинать или что-то в этом роде. И тоже покажется ему сволочной и надменной.
Но Света, вздохнув, произнесла, будто извиняясь:
– Знаете, Саша, у меня дома горы еды. Есть некому. Я готовлю и выбрасываю, готовлю и выбрасываю. А позвать вас на ужин как-то неловко.
– Почему? – спросил он после непродолжительной паузы, в течение которой пытался проглотить страшную шершавую сухость во рту.
– Как-то неловко. Мы всего ничего знакомы. А я вас в дом потащу.
– Не надо меня тащить, я сам пойду, – хмыкнул Копылов.
Покосился на нее. Она нервно сплетала и расплетала пальцы. То ли боролась с искушением избавиться от него как можно вежливее, то ли еще по какой скрытой причине.
– Света, клянусь, не стану приставать и делать отвратительных намеков. Просто покормите меня. Тысячу лет не ел домашней еды, – признался Копылов. И, не давая ей времени опомниться, спросил: – Куда?
Света опять назвала ему адрес – улица Цветочная, это было по дороге и совсем близко. Он остановился у среднего подъезда. Вышел, привычно огляделся. Все тихо, народу во дворе почти нет. Два собачника в дальнем углу. Парочка на детской площадке на качелях. У подъезда…
– Что ты здесь делаешь??
Копылов смотрел во все глаза на Степку, подпиравшего железную дверь с кодовым замком.
– А ты? – Степка хмельно оскалился. – Охаживаешь свет наш солнышко? И как она тебе?
Хорошо, что Света замешкалась у машины и не видела кривляний его коллеги, вышло бы неловко. Но все равно, какого черта он тут делает? Не его же караулит! Степка не мог знать…
Или знал? Ну да, мог догадаться, он аналитиком был сильным, что Копылов продолжит опрос фигурантов и приобщит к этому делу Светлану. Мог даже у прокурорских узнать, что Копылов забрал их сотрудницу с работы. Кто-то да видел. Но как он узнал ее адрес? И вообще, что за вопросы скользкие?
– Она мне очень даже, – криво ухмыльнулся Копылов, рассматривая симпатичного коллегу, принарядившегося к ночи.
На Степке был пиджак в мелкую серо-голубую клетку, серая футболка, серые брюки и голубоватые замшевые мокасины. Он был выбрит и причесан. Одет, как на свидание. Только вот с кем?!
– А ты против, Степа?
– Я? – Тот качнулся в сторону Копылова, отталкиваясь от железной двери. – Я против, Саша.
– А что так вдруг? А как же твоя жена?
Копылов с его женой не был знаком. Не пришлось. Степка про его баб знал все доподлинно, а про свою – единственную – всегда молчал. Отшучивался, отмалчивался, хохмил, называл в телефонных разговорах солнышком и…
Так! Стоп! Солнышком?! Свет наш солнышко?! Так он сказал?!
– Она и есть моя жена, Саша, – дохнул в лицо Копылову смесью перегара и мятного эликсира Степка. – Светка – моя жена, решившая, что я – бывший…
Глава 8
Кирилл наблюдал за входом в больницу сквозь темные стекла очков. Девушка, сидевшая рядом на скамейке, усиленно делала вид, что читает книгу. Книга была толстой и новенькой в дорогом кожаном переплете и плохо вязалась с обликом девушки, вырядившейся в драные шорты до колен, стоптанные кеды с рваными, в узлах шнурками и неряшливую клетчатую рубашку.