– Это всё мелочи, зачем из-за них ставить под удар наше столь хрупкое единство? Давайте лучше вернёмся к работе над более насущными сейчас вопросами.

– Нет, я глубоко убеждён, что сначала нужно расставить все точки над "и" в этом прискорбном деле, - возразил эр Гастана, - потому что оно имеет выход и на наши насущные вопросы. Если практика убийства известных в народе лиц продолжится, для нас это может плохо кончится.

– Что вы имеете в виду?
– прозвучало сразу несколько вопросов из зала, а Глава Совета благоразумно промолчал, не желая подливать масла в огонь.

– Мне доподлинно известно, что была предпринята попытка нападения на альту Таисию, санкционированная нашим председательствующим. Позвольте мне продолжить, я всё изложу по порядку, - повысил голос чародей, гася выкрики и настойчивые требования пояснений из зала.
– Так вот, второго дня в город прибыла всенародно известный лекарь Таисия. И её тут же попытались уничтожить! Господину председательствующему, по всей видимости, не было известно, что в её группу... последователей входит один из лучших боевых магов нашего мира, известный большинству присутствующих под именем Альберт Степной Ветер. Он один стоит десятка современных высших магов и по запасу силы и по умениям тонкого оперирования с её потоками. И таких Степных Ветров, как только о покушении станет известно, станет сотня и даже тысяча. Почему я так считаю? Скажите, господа, сколькие среди простых людей или иностранцев знают имя нашего уважаемого председательствующего?
– зал возмущённо загудел, что изрядно польстило самолюбию Главы Совета, а оратор вынужден был пойти на попятный.
– Простите, если невольно оскорбил кого-то из коллег. Поставлю вопрос иначе. Как много простых горожан знали имя ныне покойного Главы Совета до прихода нас с вами к власти? Уверен, их можно будет пересчитать по пальцам. Даже во время экзамена в Академии я как-то спросил об этом студентов... Впрочем, не важно. Важно то, что альту Таисию знает каждый подданный Совета Магов Глации, начиная с годовалых детей и заканчивая последним нищим, который, простите, не знает даже о существовании нашего совета. О ней в народе рассказывают легенды и сказки детям! Она спасла людей больше, чем мы с вами вместе взятые убили врагов за всю жизнь! А вам, уважаемые, известно, что вчера от градоначальника портового города, где она проживала до приезда к нам, пришла депеша с требованием обеспечить ей надёжную охрану. Я подчёркиваю: с ТРЕБОВАНИЕМ! И знаете, почему он именно требует? Да потому, что, если станет известно о её смерти в столице, мы потеряем не только север, но ещё и юг, откуда она приехала! Да какой юг, нас сметут простые горожане!
– оратора попытались заставить замолчать, но он настолько увлёкся, что все попытки с треском провалились; он продолжал, словно увлечённый своим предметом преподаватель на лекции.
– По приезде в город, прямо на улице, альта Таисия начала лечить всех, кто к ней обращался. И тот же архимаг, простите за подробности, делал рядом перевязки и вырезал чирьи! Затем она пошла прямо в тюремную лечебницу, где содержат пострадавших во время переворота наших с вами врагов, и начала лечить. Когда её спросили, почему их, а не тех, кто находится в главной лечебнице, знаете, что она сказала?
– "Они здесь лежат в дерьме, а вы - купаетесь в шелках. Им нужней".
– А потом она лечила и наших с вами коллег. После этого альта направилась к поместью Кассандры, долго плакала на месте её убийства, которое определила безошибочно, а потом положила на это место коврик, села на него и поклялась, что не сойдёт с места, пока не вылечит здесь, на этом самом месте, тысячу человек! И лечит, можете мне поверить!

– Откуда вам известно столько подробностей, господин Арон?
– надменно вопрошал из зала глава одного из двух самых влиятельных на данный момент родов. После его вопроса все возмущённые крики смолкли, и в зале повисла тишина.

– Да потому, уважаемый коллега, что я сам встречал альту, когда она въезжала в город! Вместе с тысячами горожан всех сословий. Если бы вы были там, то видели бы, насколько она пользуется уважением и любовью у нашего народа, ради которого мы, вроде бы, и затеяли этот переворот. Вам бы тоже, господа, стоило перешагнуть через свою гордость и выйти ей навстречу. Я же просто не мог поступить иначе, ведь она спасла моего сына! Так вот, господа, я утверждаю, что если из-за самоуправства председательствующего погибнет Таисия или ещё кто-то из известных горожан, нас просто сметут. Так нельзя. Я предлагаю возможные убийства или даже аресты всех широко известных в народе...
– он уже было хотел сказать "людей", но в последний момент вспомнил, что альта таковой не является, - личностей производить только по решению Совета.

Неожиданно поднялся ещё один уважаемый маг и, повышая голос, чтобы преодолеть начинающийся уже шквал выкриков, дополнил выступление оратора ёмкой фразой.

– Хотелось бы дополнить выступление предыдущего оратора. Господа эр Астания и эр Гастана, хочу вас огорчить: вашего любимого портного сегодня уже арестовали, а, так как тюрьмы переполнены, ему вынесли приговор и отсекли голову на месте.

После реплики чародея предложение эр Гастана окончательно утонуло в возмущённых выкриках из зала. В заседании пропала даже видимость порядка, оно быстро превращалось в балаган, и даже председательствующий ничего уже не мог с этим поделать. Поэтому было объявлено о завершении заседания, и бушующая толпа магов вывалилась из зала, продолжая шумно обсуждать неожиданные предложения коллег.

Ярко освещённый зал Совета Магов шумел на несколько десятков голосов. Пока не началось заседание, кое-кто переговаривался на отвлечённые темы, кое-кто уже сейчас начинал спорить, и некоторые такие споры переходили все возможные рамки приличий, попахивая дуэлями. Такого беспорядка в зале до переворота не было, всё обычно проходило достаточно чинно, спокойно, все знали, что следовало делать, а чего делать ни в коем случае не следовало. Однако теперь привычный порядок был нарушен, никто ещё ничего не знал не то что о своём месте во властной пирамиде, но даже в своём завтрашнем дне был уверен с большой натяжкой.

После того, как подошло время начала заседания, а председательствующий так и не появился, градус бесед начал ощутимо повышаться. Спустя же пятнадцать минут, начались выкрики, требование голосовать по новому председательствующему, на время отсутствия предыдущего более пятнадцати минут; о неуважении достоинства членов совета (как будто оно ещё чего-то стоило после уничтожения прошлых "достойных"), и прочее и прочее. Наконец, когда практически у всех присутствующих кончилось терпение и слово взял один из уважаемых всеми магов, в зал заседаний влетел взмыленный начальник охраны.

– Глава Совета мёртв!
– прозвучал раскатом грома в шуме дождя его зычный голос.

"Как мёртв?", "Давно мёртв?", даже "Зачем мёртв!?", - тут же зазвучали выкрики из зала. Взявший было слово уважаемый маг тут же предпочёл ретироваться, чтобы его не дай бог не заподозрили в участии в очередном заговоре. Зато взял слово молодой да ранний чародей, из пришедших к власти на крыльях переворота и плохо ещё освоившийся в её перипетиях.

– Предлагаю новую кандидатуру Главы Совета!
– рявкнул он во весь голос.

– Только давайте сначала разберёмся с убийцей предыдущего, - ответили ему из зала сразу несколько здравомыслящих голосов.

– Чего вы так орёте, - гаркнул ещё один, - а не вы ли приложили руку к его смерти?

Молодой да ранний на это не нашёлся, что ответить, только как-то вдруг стушевался, и начал каяться.

За всем этим представлением с края стола с молчаливым достоинством наблюдал вчерашний обличитель Главы Совета в смерти барда. Он был спокоен, на лице его изобразилась дежурная гримаса сожаления, и даже горя, а вот если бы здесь присутствовала альта, она бы, без сомнения, почувствовала в этом человеке совсем другие эмоции. Эмоции глубочайшего удовлетворения от содеянного. Возможно, она бы даже уловила обрывки его мыслей: "Главное, найти интересный повод и творчески подойти к организации, а дурак-исполнитель всегда найдётся".