– Это значит, что вы отказываетесь подчиняться?

– Это значит, что если вы в течение одной минуты не покинете моё поместье, то умрёте, - холодно бросил дворянин, и на меня пахнуло магией такой силы, какой мне раньше чувствовать не доводилось.

"Нам пора уходить, Вереск", - мягко потянула меня за собой возлюбленная.

"А эр Варадо?"

"У нас своя миссия, нам не следует привлекать к себе ненужного внимания. Ты и так отличился, чародеи тебя запомнили".

Вокруг, между тем, начинало твориться нечто несусветное. Меня обдало порывом ветра, чуть не сбив с ног, по рукаву пробежал ручеёк влаги, и даже земля под ногами пришла в движение. В довершение всего небо поменяло свой цвет с голубого на мрачно серый, свинцовый. Благо, чародеям стало не до нас, у них появилась куда более важная забота - элементарно остаться в живых,- и мы сумели проскользнуть за их спинами. Последней сценой боя, запечатлевшейся у меня в сознании, было размазанное по ограде изломанное тело, в котором алая кровь и белёсые осколки костей смешались с оранжевой тканью плаща.

Мы пронеслись сквозь поместье, несколько раз налетая на шальные заклинания, так что амулеты драконьей магии на теле сильно нагрелись. В доме кипел нешуточный бой, слышны были крики людей, звон сцепившейся в смертельном танце стали; мы наткнулись и на несколько неважно выглядящих трупов, какие остаются после применения разрушительной магии стихий. Меня насторожило лишь то, что ни один из виденных мною бойцов или магов не носил оранжевых плащей. Впрочем, самое интересное ожидало нас на улице. Там держала бой пятёрка чародеев, и эти меня не подвели, будучи облачены как раз в оранжевые плащи. Но дрались люди не с людьми, а с какими-то тварями, о существовании которых можно было судить по странным теням и нечеловеческому рыку. Тени сновали настолько стремительно, и под такими невероятными углами, что казались совершенно бесплотными, зато издаваемые тварями звуки были более чем материальны, будили в сознании какие-то первобытные эмоции, будоражили воображение.

"Им конец", - коротко обронила Виктория, и я так и не понял, кого она имеет в виду.
– "Ты видишь перед собой то, что и без нашего вмешательства ослабило и ещё ослабит магическое сообщество Глации: гражданская война пожирает своих зачинщиков. Они начали грызться за власть и влияние, стали вспоминать былые прегрешения друг друга. При любом исходе этой войны Глация не сможет в ближайшие лет двадцать выставить столько магов, сколько имела до войны. Главное, чтобы чародеи не успели вовлечь в свои разборки простое население, заинтересовать его новыми перспективами от захватнических войн".

Мы уже покинули территорию поместья, и, стоя у кареты, я в последний раз оглянулся на оставляемую за спиной вакханалию боя. Небо над поместьем теперь было не мрачно-серым, а иссиня-чёрным; в саду же вовсю властвовали совсем иные тона: оттуда приходили отблески молний и зарева огненных вспышек, перемежаемые звёздным блеском водной стихии. И всё это безумие перекрывал чудовищный, нереальный, леденящий душу вой.

"А что с эр Варадо? Альты всегда бросают своих союзников?"

"Он нам лишь сочувствовал, но не был постоянным союзником. Хотя... Там творится что-то странное, в здании бои идут между членами рода эр Варадо, посланников Длани Совета Магов там нет. Сёстры приняли решение вмешаться. Не хочешь их поддержать?"

"Каким образом?" - теперь и я заметил метнувшиеся прямо через ограду тени: сначала одну, а, затем, с интервалом в один удар сердца, - другую.

"Я буду тебе передавать происходящее на поляне, ты же будешь предупреждать о магических ударах".

"Как скажешь", - пожал я плечами. Единственными близкими мне существами в этом вертепе, как ни странно, были именно альты, и если существовала возможность вытащить их из-под удара, я готов был попробовать. Виктория поняла мой настрой, ободряюще и благодарно улыбнулась, а затем в мою голову ввинтилась целая вереница образов.

Мы отъехали от поместья эр Варадо спустя десять минут. Однако простое сидение в карете оказалось для меня куда более изматывающим, чем целые сутки в седле: когда мы закончили, сил хватило лишь откинуться на спинку кресла. Одежду украшали уже пересыхающие ручейки пота, глаза слипались, и не было никакой силы в мире, чтобы удержать ставшие неподъёмными веки. Так я и уснул, привалившись к любезно подставленному плечику возлюбленной. Последней мыслью было, что столь насыщенные гостевые визиты мне определённо нравились.

В родовое поместье я смог зайти без поддержки моей женщины, зато в комнате мои силы вновь иссякли, и если бы не она, отдыхать бы мне на гостеприимном и таком близком полу.

Проснулся я от настойчивого стука в дверь, стука, призванного меня разбудить во что бы то ни стало. Оказалось, возлюбленная не только уложила меня в постель, но ещё и предусмотрительно раздела, так что мне пришлось собираться вновь. Армейская выучка начала работать за меня, и пока я пытался перебороть не желающий сдавать свои позиции сон, руки без помощи сознания сделали всю работу. Мне оставалось только распахнуть дверь, и устремить смурный взгляд на визитёра. Им оказалась весьма миловидная молоденькая девушка, вся такая светлая, живая, рыжие же волосы окончательно подчёркивали этот образ весеннего солнышка. Мой взгляд сразу заметно потеплел, я подвинулся ближе к божественному созданию.

– Заходи, солнышко, - и я гостеприимно распахнул дверь перед девушкой. Она немного помялась на пороге, но, видимо, переборов себя, впорхнула внутрь. Я же, пожирая создание глазами, указал рукой на притаившийся в глубине комнаты диванчик.
– Присаживайся, в ногах правды нет.

Она послушно села и подняла на меня свои огромные глаза, смотрящие доверчиво, радостно, а оттого сводящие с ума ещё больше. Я присел рядом с ней, взял её ручку в свою, и начал отыгрывать отработанный годами практики ритуал совращения. И тут вдруг меня как громом поразило, я вскочил с диванчика, прерывая на полуслове особенно замысловатый словесный пассаж.
– "Что со мной творится? Я начинаю ухаживать за женщиной, когда в соседней комнате отдыхает моя Виктория! Совсем эти игры с сознанием выбили из меня последние мозги".