Сегодня трудно сказать, был ли Назарбаев выдвиженцем Кунаева. В воспоминаниях племянников Д.А. Кунаева Эльдара и Диара, а также бывшего заведующего отделом ЦК КП Казахстана Михаила Исиналиева говорится, что Кунаев, озабоченный состоянием здоровья и мыслью о том, что он не вечен, готовил себе замену на посту первого секретаря ЦК КП Казахстана. Одним из возможных преемников власти был и Нурсултан Назарбаев. Причем Кунаев вел его давно, начиная с 1969 года, когда Назарбаева избрали первым секретарем Темиртауского горкома комсомола.

Когда в 1979 году его утверждали на Секретариате ЦК в должности секретаря ЦК Компартии Казахстана, М.А. Суслов, вспомнив об их беседе по проблемам «Карметкомбината», произнес: «Вот мы вас и вырастили».

Действительно, Михаил Суслов сыграл огромную роль в судьбе Нурсултана Назарбаева. Однажды приметив его и распознав заложенные в нем лидерские качества, отметив человеческое обаяние, главный идеолог страны стал растить и продвигать по карьерной лестнице молодого человека. Ему Нурсултан Назарбаев был обязан тем, что стал секретарем Карагандинского областного комитета партии. При встрече Суслов напомнит Назарбаеву об этом, сказав, что именно он рекомендовал того на пост.

Нурсултан Назарбаев был одним из немногих, на кого, сначала по рекомендации Суслова, а затем и сам, делал ставку стареющий первый секретарь ЦК Компартии Казахстана. Дело в том, что после назначения Назарбаева секретарем Карагандинского областного комитета партии Кунаев в одну из своих поездок в Караганду пригласил того с собой в Каркаралинск. Познакомившись с ним поближе, Кунаев отметил широту ума, энергию секретаря обкома партии. Так получилось, что он запомнил его и, когда пришло время, рекомендовал на должность секретаря ЦК КП Казахстана по промышленности. «Конечно, работать секретарем ЦК ему было трудно, – вспоминал о Нурсултане Назарбаеве Д.А. Кунаев в своей книге «От Сталина до Горбачева», – и он очень смутно представлял задачи, стоящие перед ним в этой должности. А с сельским хозяйством был и вовсе не знаком. Он нуждался в повседневной помощи, и я оказывал ему ее. Постепенно он прошел «университеты» планирования, финансирования народного хозяйства, состояние бюджета и задач, стоящих перед республикой в области промышленности и сельскохозяйственного производства. Самым главным плюсом Назарбаева были его молодость и энергия. И кто, как не мы, должны были заботиться о своей смене». Думается, говоря это, Кунаев не кривил душой. Абсолютно эти же слова – слово в слово – он написал и в более ранней своей книге «О моем времени» (1992 г.). Этот факт говорит сам за себя. Характеристика, данная им Назарбаеву, носит очень сдержанный характер. Возможно, она предстала таковой в силу этических соображений: ведь Назарбаев стал главой государства Казахстан. Возможно, проявилась интеллигентность Кунаева, не желающего конфликтов. Для нас важно другое: несмотря ни на что, он признавал выдающиеся способности молодого Назарбаева, неординарность его натуры.

Казахстан, вошедший в социализм, минуя капиталистическую стадию развития, ни в 70-е и 80-е годы, ни ранее не ощущал в полной мере того «застоя», о котором заговорили в годы правления Михаила Горбачева.

Д.А. Кунаев мог гордиться достижениями республики. «Мы, люди старшего поколения, хорошо помним, в каких невероятно трудных условиях зарождались и создавались промышленные центры Казахстана. Многие стройки начинались с нуля в совершенно необжитых пустынных и полупустынных районах республики… Пройденный путь стал для нас бесценной школой жизни, самым главным университетом». Будучи студентом, он знал, что Наркомат тяжелой промышленности принял решение построить Балхашский медеплавильный комбинат, который должен был стать крупнейшим в стране комбинатом по выпуску меди. Совет Труда и Обороны СССР подчеркивал, что комбинат по своему значению приравнивается к Магнитогорску. И потому, как тогда говорили, сооружение комбината стало всенародным делом. Стройка была взята под особый контроль наркомата. В газете «За индустриализацию» часто появлялись статьи с призывом: «В бой за Балхаш!».

Жизненный путь Д.А. Кунаева был типичным для казаха, принявшего советскую власть безоговорочно. По путевке комсомола он уехал учиться в Москву и в 1936 году окончил горный факультет Московского института цветных металлов и золота. По направлению приехал на Балхашскую стройку, с полной отдачей сил и молодым задором работал инженером на комбинате, о нем часто писала газета «Балхашский рабочий». Он с желанием окунулся в комсомольскую работу, был избран членом райкома комсомола. Затем – вступление в члены КПСС и назначение главным инженером рудника, а еще через три года он становится директором рудника в Лениногорске.

Размышляя о судьбе своей страны, он скажет: «Некоторые средства массовой информации с каким-то непонятным озлоблением изо дня в день охаивают многое из всего нашего прошлого, начиная с Октября. Значит, все наши днепрогэсы, турксибы, магнитогорски, балхаши, риддеры – все это на свалку истории? Значит, наш труд, труд моего поколения – сплошная фикция? Нет, увольте! С этим я никогда не соглашусь».

Да и как он мог согласиться, если на его глазах сын чабана становился человеком интеллектуального труда, возводились дворцы-санатории для рабочих и крестьян, дети их получали образование бесплатно? «К нам на стройку приходили чабаны и их дети, в короткие сроки овладевали сложными специальностями, затем поступали в техникумы и вузы, а наши звезды на казахской декаде искусств в Москве прославляли республику». Да, все это действительно было.

Он работал с Хрущевым, Брежневым, Андроповым, Черненко, Горбачевым. Однако ближе всех был с Брежневым, личность которого ему импонировала. Брежнев также со своей стороны очень нежно относился к Кунаеву. В «Целине» он дает такую характеристику своим отношениям с Кунаевым: «Почти четверть века продолжается моя дружба с Кунаевым. Тогда он был президентом Академии наук Казахской ССР, и, естественно, нам пришлось познакомиться в первые же дни моего пребывания в Алма-Ате. По образованию горный инженер, специалист по цветным металлам, он не был человеком узкой сферы, мыслил по-государственному, широко, смело, высказывал оригинальные и глубокие суждения об огромных ресурсах и перспективах развития Казахстана. Этот спокойный, душевный, обаятельный человек обладал к тому же твердой волей, партийной принципиальностью». Избранный секретарем ЦК КПСС, Брежнев восемь раз приезжал в республику. Так прочно прикипел он сердцем к Казахстану. Кроме теплых отношений, установившихся между Брежневым и Кунаевым, их объединяли и чисто человеческие качества, общность взглядов на перспективы развития государства.

Такие отношения одним давали повод называть их «дружескими», другим – «подхалимскими» со стороны Кунаева. Заметим, что сам Кунаев никогда не позволял себе называть Брежнева своим другом. И хотя он нежно относился к своему товарищу по партии, несмотря на их особые отношения, Брежнев для Кунаева был прежде всего символом мощного государства, претворяющего в жизнь ленинскую партийную линию, а затем только другом. К такому выводу я пришла, изучая обширную литературу о Брежневе и Кунаеве, их собственные воспоминания.