– Что бы вы обо мне ни думали, мне тяжело видеть Джулию страдающей. – Габриель опустил глаза и взглянул на платиновое обручальное кольцо на левой руке. – Я люблю ее.

Темные глаза Пола тоже скользнули по профессорскому кольцу.

– Ей дорога дружба с вами, – продолжал Габриель. – Ваше решение ее ранит.

– Жизнь не стоит на месте. Мне пора двигаться дальше.

– Вы скажете ей об этом?

– Я не посмею ей солгать. Мне убийственно тяжело говорить ей правду, но я все равно скажу.

– Очень благородно с вашей стороны. – Восхищение в тоне Габриеля было вполне искренним. – Наверное, я должен был бы отговорить вас от этого шага.

– Вы не сможете.

Профессор и его бывший ассистент долго смотрели друг на друга.

– Мое прежнее мнение о вас, Пол, было ошибочным. Примите мои извинения.

– Я это делаю вовсе не для вас. Я не собираюсь таким образом заручаться вашей благосклонностью, чтобы вы прочли мою диссертацию и написали рекомендательное письмо. Я передам Кэтрин, что говорил с вами и вы отказались. – Кивнув Габриелю, Пол зашагал к зданию колледжа.

– Мистер Норрис, постойте!

Пол остановился и медленно повернулся к профессору.

– Я намеревался быть внешним рецензентом вне зависимости от того, продолжится ваша дружба с Джулианной или оборвется. Ваша диссертация этого заслуживает. – Он протянул Полу руку.

Пол не сразу, но шагнул к нему. Они обменялись рукопожатием.

– Благодарю вас.

– Не стоит благодарности.

Они смотрели друг на друга так, как смотрят воины после сражения, в котором обе стороны понесли тяжелые потери.

Первым заговорил Пол:

– Я не намерен вмешиваться в вашу семейную жизнь. Но если я узнаю, что вы снова разбили ей сердце, то поговорю с вами по-другому.

– Если я разобью сердце Джулианны, я буду вполне достоин наказания.

– Рад слышать, – улыбнулся Пол. – Может, теперь отпустим руки?

– Конечно, – пробормотал Габриель, торопливо отдернув руку, словно он дотронулся до чего-то горячего.

В тот же день Джулия с Габриелем перебрались в отель «Рэндолф». Их ждал обед в компании Кэтрин и Пола, но Пол вдруг сообщил, что ему необходимо поговорить с профессором Пиктон наедине. Он извинился перед Эмерсонами за внезапно изменившиеся планы. Им не оставалось иного, как обедать вдвоем.

После обеда в красивом ресторане отеля супруги поднялись к себе в номер.

– Ты рада окончанию конференции? – спросил Габриель, открывая дверь и пропуская Джулию вперед.

– Очень рада.

Джулия торопливо сняла жакет и повесила на ближайший стул. Затем, усевшись на кровать, сбросила туфли. На подушке лежала коробка шоколадных конфет. Открыв ее, Джулия с наслаждением отправила в рот конфету.

– В колледже Святой Магдалины нас не баловали шоколадными конфетами. – Она с восхищением посмотрела на ванную. – Я почти влюбилась в вешалку для полотенец. Никогда не думала, что существуют вешалки с подогревом. Нам бы в Кембридже такая не помешала.

– Учту, – засмеялся Габриель.

– Но ночи, проведенные в колледже Святой Магдалины, я не променяю ни на что. Если мы снова приедем в Оксфорд, давай остановимся там.

– Обязательно, – пообещал Габриель, целуя ее в макушку. – Колледж Святой Магдалины – замечательное место. Правда, удобства там несколько спартанские. На мой вкус, конечно. Мы можем часть времени провести там, а часть – в номере вроде этого.

– Я так надеялась увидеть нарнианского призрака.

– Для этого надо вернуться в колледж Святой Магдалины. Правда, мне говорили, что в здешнем баре часто появляется призрак актера, игравшего инспектора Морса. Можем спуститься туда и взглянуть.

– С меня сегодня достаточно встреч. Я мечтаю о горячей ванне, горячем полотенце и о раннем сне.

– Скажи, у тебя изменились планы? – вдруг спросил Габриель, погладив ее по щеке.

– Насчет чего?

– Насчет докторантуры. – Он пожал плечами. – И вообще.

– Работа над лекцией далась мне нелегко. Но я довольна тем, как меня приняли. Ни у кого не возникло желания меня раздраконить.

– В общем-то, эта публика спуску не дает. Я их знаю. Дураков они на дух не переносят.