Он последовал за одетой в черное миссис Ричардсон по длинному коридору. Чернокожая служанка с прикрытой тканью чашей на подносе подошла с другой стороны и отодвинулась в сторону, чтобы позволить миссис Ричардсон пройти, а потом широко улыбнулась Старбаку.

Из ближайшей комнаты донесся смех, а из другой - возбужденные мужские вздохи. Завернув за миссис Ричардсон за угол, а потом последовав за ней вниз по короткой лестнице, Старбак почувствовал головокружение, почти как если бы он был готов упасть в обморок.

Они еще раз завернули за угол, поднялись по еще одной короткой лестнице, и наконец миссис Ричардсон вытащила связку ключей, выбрала один из них и всунула его в замочную скважину. Она немного помедлила, повернула ключ и распахнула дверь.

– Проходите, мистер Старбак.

Старбак нервно вошел в комнату. Дверь за ним закрылась, ключ повернулся в замке, и там была Салли. Живая. Она сидела в кресле с книгой на коленях и выглядела даже прекраснее, чем он ее помнил. Многие недели он пытался вызвать этот образ в своих снах, но теперь, снова столкнувшись с ее красотой в реальности, понял, насколько неадекватными были эти видения. Он был покорен ею.

Они уставились друг на друга. Старбак не знал, что сказать. Ножны его сабли тихо царапали дверь. Салли была в темно-синем платье, а ее волосы были собраны в тяжелый пучок на макушке, перевязанный бледно-голубыми лентами.

На ее щеке виднелся свежий шрам, не делающий ее менее прекрасной, но наоборот, на удивление еще более обворожительной. Шрам представлял собой белую полоску, идущую от левой скулы к уху. Она взглянула на него столь же удивленно, насколько он был взволнован, а потом закрыла маленькую книгу и отложила ее на столик рядом с собой.

– Это же священник!
– похоже, она рада была его видеть.

– Салли?
– голос Старбака дрожал. Он был взволнован, как ребенок.

– Теперь я Виктория. Как королева, - засмеялась Салли.
– Мне дали новое имя, понимаешь? Так что я Виктория, - она помедлила.
– Но ты можешь звать меня Салли.

– Тебя держат взаперти?

– Это чтобы не входили клиенты. Иногда мужчины становятся как безумные, по крайней мере, военные. Но я не пленница. У меня есть ключ, видишь?
– она вытащила ключ из кармана платья.

– И я не должна говорить "типа". Миссис Ричардсон этого не любит. И еще она не велит мне говорить "ниггер". Это, типа, некрасиво. И она учит меня читать, - она показала Старбаку свою книгу. Это был букварь Макгилфи, самая первая книга из серии, которую Старбак читал в возрасте трех лет.

– Я делаю успехи, - с энтузиазмом произнесла Салли.

Старбаку хотелось зарыдать, он сам не понимал, почему. Она прекрасно выглядела, даже вполне счастливой, но было что-то жалкое в этом месте, что заставило его возненавидеть весь мир.

– Я волновался за тебя, - неуклюже заявил он.

– Как мило, - она коротко улыбнулась и пожала плечами.
– Но со мной всё в порядке, в полном порядке. Разве что я не поставлю и кусок дерьма на то, что Итан Ридли обо мне беспокоится.

– Да, не думаю, что он беспокоится.

– Увижусь с ним в аду, - голос Салли зазвучал с горечью. Над городом прогрохотал раскат грома, а секундой позже застучал дождь. От капель туго натянутая на двух открытых окнах москитная сетка задрожала. В темноте молнии освещали небо на западе.

– У нас есть вино, - сказала Салли, вновь обретя бодрое расположение духа, - и холодная курица, видишь? И хлеб. И еще сладкие фрукты, видишь? И орехи. Миссис Ричардсон сказала, у меня будет особый посетитель, и девочки принесли всё это. Они хорошо о нас позаботились, видишь?

Она встала и подошла к одному из открытых окон, вглядываясь в бледные всполохи молний, сверкающие в надвигающемся мраке. Летняя атмосфера была тяжелой и удушающей, а просторная комната Салли, которая, на несведущий взгляд Старбака, выглядела удручающе обыкновенно, как хорошо меблированный номер в отеле, наполнилась запахом ричмондского табака. В комнате стоял небольшой ящик для угля около черного металлического камина с бронзовой решеткой, на стене с обоями в цветочек висел горный пейзаж в раме.

Там было два кресла, два стола и россыпь ковров и вездесущих плевательниц на отполированном деревянном полу. На широкой кровати с резным деревянным изголовьем лежала кипа белых подушек. Старбак прилагал все усилия, чтобы не смотреть на кровать, пока Салли рассматривала сквозь москитную сетку западный горизонт, где мелькали молнии.

– Иногда я смотрю в ту сторону и думаю о доме.

– Ты скучаешь по нему?

Она засмеялась.

– Мне здесь нравится, священник.

– Нат, Зови меня Нат.