– Я не понимаю…

– Ты постоянно болтаешь о смерти, мечтаешь о ней, но понятия не имеешь, что это такое!

Для тебя всё – забавная игра! И тебе плевать на чувства других.

Я испуганно смотрела на незнакомца, осознавая, что совсем не знаю моего друга.

– Боже, о чём ты?

– А ты хоть раз поинтересовалась, как у меня дела? Ты всё время говоришь только о себе,

словно никого вокруг не существует. Признайся, я ведь для тебя никто?

В сущности, я никогда не интересовалась его переживаниями, мыслями, планами и

состоянием, забывала о важных для него вещах и всегда смотрела на него как на своё

немного искривлённое отражение. У меня было много времени, чтобы понять это.

– Ты бредишь. Я прекрасно знаю, что такое смерть, и готова с ней столкнуться в любую

минуту. Надеялась, ты поймёшь и поддержишь меня в этом. Мне очень жаль, что я

ошибалась.

– Тогда, может, покончить со всем разом? – сказал Саша, резко свернув на встречную

полосу.

Дальше я помню всё, как сон. Кажется, мне было очень страшно, и машинально сработал

инстинкт самосохранения, заставив вцепиться в руль. Чудом удалось избежать столкновения.

Мы вылетели на обочину. Саша упал на руль и заплакал. Когда я вышла из машины, к нам

бежали какие-то люди. А вскоре я уже стояла на балконе шестнадцатиэтажки. Случившееся

очень сильно потрясло меня и подтолкнуло в объятья неизвестности. Только себе я могла

признаться в том, что испытывала, когда собиралась взглянуть в глаза смерти – это был

животный страх, но вместе с тем и странное возбуждение, радость от предстоящей развязки.

Я хотела вновь испытать это чувство и, наконец, приоткрыть завесу тайны, которая так долго

терзала меня. Было ли это безумием, временным помешательством рассудка, или же

финальным исходом долгих и мучительных размышлений? Пожалуй, легче всего признать,

что я действительно сошла с ума. Человеку не стоит так часто задаваться вечными

вопросами, потому что башня, которую он возведёт к небу, всё равно рухнет и хорошо, если

она ещё не погребет его под собой. Но я не думала так в те дни. Меня не пугали прощальный

свист ветра и боль, которую предстояло испытать. Я просто раскинула руки и полетела в

неизвестность.

Очнулась я от жуткого холода. Вокруг было темно и тихо. Холодную тишину нарушал

только невидимый дождь, который насквозь промочил мою одежду. Я попыталась понять,

сколько здесь пролежала, и почему никто не оказал мне помощь. Когда я, наконец, подняла

глаза, в темноте стали различаться предметы. Высокий дом стоял равнодушной стеной,

сообщая о том, что меня, по идее, уже давно нет в живых. Где-то залаяла собака. Я с трудом

поднялась и пошла по дороге. Голова кружилась, а мысли никак не хотели собраться в кучу.

Я только понимала, что произошло что-то необычное, что-то, с чем не может справиться мой

больной разум. Пока я брела по безлюдным улицам, в голове стало проясняться, и рассудок

принял страшную истину – это не мой город! Фонари тускло освещали улицу, и я рассеянно

смотрела на странные тёмные дома – точно такие же, какие были в моей глупой игре. Через

несколько секунд я поняла, что бегу. Я бежала по грязным лужам, мимо погасших витрин,

закрытых кафе, пустых остановок. Казалось, этот город вообще не вёл ночной жизни. В один

момент мне послышалось, словно кто-то засмеялся у меня за спиной, но, оглянувшись, я

никого не обнаружила. Выбившись из сил, я остановилась и прижалась к сырой стене

облезлого дома. Что-то зашуршало в темноте.

– Помогите! – крикнула я в мёртвую пустоту.

Но это оказалась лишь перепуганная мокрая кошка, которая зашипела на меня, оскалив

острые клыки. А затем чья-то рука легла мне на плечо. Я едва успела обернуться, как по

щеке полоснули ножом. Это был совсем молодой парень. Наверно, тогда я впервые ощутила,

что всё случившееся – реальность. Несколько секунд я удивлённо смотрела на парня в

потрёпанной кепке, прижимая руку к окровавленной щеке. Как в замедленной фотосъемке, я

видела, как он заносит нож, как я поворачиваюсь к нему спиной и бегу прочь. Я бежала от

него и в тоже время видела себя со стороны. Я осознала реальность, но ещё отказывалась

поверить в случившееся. “Это бред! Бред! Я не верю!” – проносилось у меня в голове. Я