– - Пляши, молодуха, - тихо приказал Андрей, глядя на Катерину злыми глазами и больно сжимая ее за руку.

– - Пусти, мне больно.

– - Почто мужу перечишь?! Это только начало. Го-лубка!
– злорадно прошептал он ей на ухо, прижав боярыню к себе.
– Ты у меня на коленях ползать станешь, пощады просить будешь. Да только нет тебе пощады, милая, - съязвил Андрей.

Он продолжал много пить, то и дело подходя к столу. И напился до безобразия. Тем временем гости утомились, объелись и обпились, и завалились спать, кто где: одни на лавках, другие - на полу, а третьи, не отходя - прямо за столом. Молодых же отправили в опочивальню и заперли до утра.

Отвернувшись от омерзительного супруга и приникнув головой к стене, Катерина прикрыла от горя глаза, и слезы поползли по ее бледным щекам. Андрей тяжело опустился на брачное ложе, исподлобья глядя на свою супругу. Потом поднялся и, шатаясь, направился к ней.

– - Теперь мы одни, - злорадствовал он.

Катя испуганно обернулась и стала пятиться, скользя спиной по стене.

– - Иди ко мне...
– еле выговаривал Андрей, приближаясь.

– - Нет! Не подходи!
– Катерина схватила со столика с угощениями нож и выставила его вперед перед собой.

– - Это мы так мужа встречаем?
– расслабленно засмеялся Андрей.

– - Не прикасайся ко мне!
– пригрозила она.

– - Не бойся, это не так гнусно, как объятия черномазого раба.

– - Я принадлежу только Берджу, - продолжала пятиться Катерина.

– - А може ты его и зарезала? Вот этим ножом.

– - Не подходи, слышишь!

– - Твой Берджу сдох! Он улетел на небеса, а тебя, девка, забыл прихватить с собой. Теперича - ты моя. И я стану делать с тобой все, что мне вздумается. Иначе, завтре всему честному народу поведаю твою тайну.

– - Тайну?
– испуганно переспросила княжна.

– - Да, тайну. Ведь ты отдалась рабу! Я сам видел вас у реки.

– - О, ужас!

– - О, да, го-лубка, - язвил Андрей.

– - Ах, ты, гнус смердящий!

– - Вовсе нет. Я нежнее росинки, ласковей котенка. И нынче ты познаешь меня.

– - Ну же... Иди ко мне.

– - Пес шелудивый! Лучше в омут головой!

– - Туда ты завсегда поспеешь...
– он выбил нож у нее из рук и завалил Катерину на кровать.
– Моя золотая...

Андрей принялся задирать ей подол сарафана, оголяя ноги. Катерина отпихнула пьяного супруга и, подобрав с полу нож, еще не успела его выставить в виде защиты, как Андрей напоролся на него сам, так и не успев схватить молодую боярыню за рукав сорочки.

– Ах!
– Катерина испуганно отшатнулась от него к окну и чуть было не закричала от ужаса, но вовремя опомнилась и, прикрыв рот обеими ладонями, растерянно глянула на запертую дверь. Она рванулась к ней, но та не поддавалась. Андрей застонал и повалился возле брачного ложа. Катерина глянула на него, боясь приблизиться хоть на шаг. Но тот лежал, не шелохнувшись. Окно было распахнуто, и новоиспеченная жена по стеночке, шаг за шагом стала продвигаться к нему, все еще боясь, что Андрей сейчас поднимется и схватит ее. Но тот был уже мертв.

– - Неужто я убила его?
– тихо проговорила княжна.
– Так просто?
– удивилась она и, подойдя к окну, выглянула во двор. Снаружи все было тихо.

Катерина стянула с головы шелковую фату с кокошником , осторожно подошла к затихшему Андрею, и , вынув из него нож, обтерла оружие о рушник, лежавший на столике.

– - Мерзкий ублюдок! Я не стала твоей! И ничьей я не буду! Ничьей, окромя Берджу! Всякый, кто посмеет прикоснуться ко мне, поплатится за дерзость такую. Нет боле Катерины. Умерла она вместе со своей любовью. А Карма уж сумеет защитить себя, - говорила она Андрею.

На дворе вовсю уже царствовала ночь. Было тихо, только изредка доносились издалека пьяные восклицания и славословия веселящихся холопьев, одаренных князем Василием по случаю свадьбы его дочери медовухой и солониной.

Карма спустилась через окно по связанным покрывалам и простыням и, озираясь по сторонам, перебежками направилась к конюшне. Где-то совсем рядом раздалось пьяное пение и тут же сразу прекратилось: видимо, кто-то из гостей прилег отдохнуть в цветнике под окнами княжеских хором. Прошмыгнув еще мимо пьяной троицы заезжих купцов, Катерина нырнула в конюшню. Отыскав в сене узел, она привязала его к седлу и только тут заметила, что ее руки била мелкая дрожь. Беглянка подышала на сжатые кулаки и, прижав их к груди, стала осматриваться и собираться с мыслями...

В дальнем углу послышался шорох.

– - Кто здесь?
– раздался голос из темноты.

Карма притаилась за неотесанным столбом, подпиравшим крышу. Из темноты на лунный свет вышел Матвей.

– - Матвей, это ты?

– - Я. А кто тут хоронится?

– - Я это, Катерина.

– - Княжна? Почто государыня здесь?

Катерина тоже вышла на свет, держа под уздцы скакуна.

– - Неужто в бега, матушка?

– - В бега, Матвеюшка. В бега. Ты ж поди обо всем ведаешь, чего зря толковать?