— Есть немного, — ухмыльнулся брат Гийом. — Так это, значит, правда?

— Если вы о подрезанной верёвке, то да, — подтвердил викарий.

— И вы уже знаете, кто это сделал?

Матье де Нель внимательно посмотрел на собеседника. Невзирая на напускную весёлость, в глазах у хранителя амбаров застыла тревога.

— Пока нет, но, будьте уверены, узнаю. В общем-то, я и пришёл для этого. Скажите, может вы что-либо видели необычное накануне трагедии? К примеру, с этого места хорошо просматривается колокольня. Возможно, вы заметили, как кто-то поднимался туда, кроме, разумеется, самого пономаря.

Брат Гийом покачал головой.

— Нет, к сожалению, не видел. Да и некогда мне глазеть по сторонам — работа всегда есть.

— Ну, а что вы можете сказать о самом пономаре?

— Так о покойниках плохо не говорят, — хитро усмехнулся брат Гильом.

— В случаях, когда ведётся дознание, приходится говорить. Да и потом, жить в одной обители с убийцей — не лучшая перспектива. Итак, каким монахом был покойник?

Хранитель амбаров медлил с ответом, носком сандалии утрамбовывая вокруг себя сырую землю.

— В общем, хорошим. Иногда, правда, приврать любил о своих похождениях. Накануне смерти, кстати, он тоже собирался рассказать одну из своих историек, как он их называл, да ризничий всё испортил.

Викарий вопросительно посмотрел на хранителя амбаров.

— Ризничий пришёл как раз в тот момент, когда пономарь перешёл к самому интересному, стал ругаться, мы и разошлись, — пояснил брат Гийом.

— Вот как, стало быть, ризничий, — прошептал викарий. — Что ж, вы мне очень помогли, благодарю вас.

На лице брата Гийома читалось видимое облегчение.

— Так я могу идти? Мне запереть амбар нужно.

— Да. Хотя, постойте. Ещё один вопрос, возможно, пономарь рассказывал вам или другим монахам что-нибудь о своих поездках в Орлеан?

— Так, всякую ерунду, — кисло поморщился хранитель амбаров, — за сколько продал вино, с каким новым купцом познакомился. Пару раз об итальянцах упоминал. Ну, о тех, что деньги в рост дают, ещё…

Брат Гийом осёкся — у него из-за спины неожиданно появился камерарий.

— Фу, как вы меня напугали, брат Жильбер, — сварливо заметил хранитель амбаров, — нельзя же так тихо подкрадываться.

Камерарий не обратил никакого внимания на его брюзжание и сказал Матье де Нелю:

— Не знал, что вы здесь. Я слышал, вас разыскивает отец-настоятель.

— Разве ему нужно так утруждать себя? За мной второй день тенью ходит брат Арман, поэтому господину аббату известен каждый мой шаг. — Викарий повысил голос. — Эй, брат Арман, выйдите к нам, не прячьтесь, я уже закончил.

Фаворит неспешно вышел из-за угла амбара и, как ни в чем ни бывало, поклонился викарию.

— У вас завидное самообладание, брат Арман, — восхитился Матье де Нель. — Но, прошу вас, не обременяйте себя впредь. И дабы облегчить вашу задачу, я заранее сообщаю, что отсюда отправлюсь на поиски ризничего с целью задать ему те же самые вопросы. Теперь вы знаете о моих планах и можете посвятить остаток дня своим прямым обязанностям то бишь работе в скриптории.

Брат Арман дерзко посмотрел на викария и снова отвесил короткий поклон.

— Вы очень великодушны, господин визитатор, в своём стремлении помочь мне. Позвольте и мне ответить вам тем же: ризничего вы найдёте в покоях его высокопреподобия, а я с вашего разрешения удаляюсь, — и после паузы добавил с ухмылкой, — в скрипторий.

— Гордец, — обронил камерарий, глядя в след брату Арману.

— Ещё какой! — поддакнул рыжий Гийом.

— Погибели предшествует гордость, и падению — надменность, — пробормотал Матье де Нель.

Камерарий внимательно посмотрел на викария.

— Вы думаете, что брат Арман…

— Нет-нет, ничего такого я не думаю, брат Жильбер, — торопливо заверил викарий, — просто вспомнилась притча. Скажите-ка мне лучше, братья, вот что. Не известно ли вам нечто такое, что могло бы пролить свет на смерть пономаря?

Монахи отрицательно покачали головами.

— Ну, что ж, — викарий повернулся к Жакобу. — Пойдём к аббату, узнаем причину, по которой он сгорает от нетерпения меня увидеть.

— Постойте, — брат Гийом хлопнул себя по лбу. — Как же это я сразу не вспомнил! Они ведь перед самой визитацией чуть ли не подрались с братом Юбером.