Выстроившись обратно в строй, бомбардировщики пошли обратно, я повернул было за ними, охраняя с высоты, как заметил несколько приближающихся истребителей противника. Посмотрев наверх, я заметил легкий двойной инверсионный след.

«– Пять пар. Действуют уверено четко. Засадная группа? На меня? Очень похоже!» – подумал я.

То, что это профи я видел отчетливо, слишком четко и красиво шли они ко мне, беря в клещи. Этот способ я знал, он назывался «краги». Так действовала группа полковника фон Шредера в Британии. В СССР они тоже отметились в сорок третьем, под Курском, но каких либо успехов не добились, господство в воздухе уже переходило к нам в руки.

– «Бычок», я «Лютик», мне наперерез идет десяток мессеров. Как поняли меня, прием?

– «Лютик», уходи. Это приказ.

– Уже нет возможности. Я принимаю бой. «Бычок», судя по манере пилотировании, это группа специально подготовленная для борьбы с асами противника. Уходите спокойно, они вас не тронут, им нужен я.

– «Лютик»…!!! – что говорил комиссар я не дослышал, так как, крутнувшись вокруг своей оси, пропусти пару атаковавшую меня сверху, и бросился на другую, идущую мне на перерез.

– Я вам покажу, уроды, что такое русские асы…

После обеда, приглашенные командиры, устроились на специальных местах отдыха неподалеку от штаба. Этих мест было два, у стоянки самолетов, и у жилых землянок ближе к штабу. Их придумал Суворов, чтобы люди могли спокойно посидеть и поговорить. Представляли они собой обычную беседку, со столом и скамейками. Что ни говори, а такого, чтобы они пустовали, не было. Да и Никитин, частенько с кружкой чая пользовался ею, обсуждая что-нибудь с другими командирами. В общем, идея с ними была хорошая.

– Товарищ подполковник. Вас вызывает к телефону командующий армией, генерал-лейтенант Ефремов, – отвлек их от разговоров дежурный.

– Иду, – встал Запашный. Никитин, а вместе с ним и остальные, включая генерала, поспешили за ним. Всем было интересно, зачем вызывает командира простого бомбардировочного полка командующий армией.

– Товарищ генерал-лейтенант, подполковник Запашный у телефона.

– Запашный? Это твой одиночный самолет сопровождал два десятка бомбардировщиков?

– Сопровождал?.. Да это мой летчик, товарищ генерал-лейтенант, лейтенант Суворов.

– Суворов? Тот самый? Жди своего героя. Представляешь этот парень, когда их догнали десять немцев, храбро бросился в атаку и сбил СЕМЬ, ты представляешь подполковник? СЕМЬ немецких истребителей! Остальным таких «пинков» отвешал, что они наверное до Берлина улепетывали в испуге. Так что жди, он к вам полетел. Молодец, что воспитал такого летчика, эх, нам бы их побольше.

– Спасибо, товарищ генерал-лейтенант. Будем ждать…

Договорив с командующим, комполка отдал трубку дежурному, и повернулся. Связь с генералом была просто изумительно, без привычных потрескиваний и шорохов, да и мембрана динамика в трубке звучала громко, так что все присутствующие хорошо слышали все, что сказал генерал Ефремов.

Почти немедленно все стали обговаривать только что услышанную новость, при этом бурно жестикулируя.

– Что по общему динамику слышно? – тихо спросил у дежурного Запашный.

– Далеко, товарищ подполковник. Мы не слышим их.

– Черт! Ладно, будем ждать. На всякий случай предупредите медиков, чтобы были наготове.

Переговариваясь, они вернулись в беседку, которая находилась в ста метрах от опушки, продолжая обсуждать услышанное. Семь сбитых в одном бою, такого еще не было ни у нас, ни у немцев. Но теперь есть, причем на глазах большого количества бойцов и командиров, которые увидели этот бой, включая и штаб армии с командующим во главе.

Послышался рев моторов. Вернулись бомбардировщики. Прилетевшие командиры, смотрели на небо, Суворова все не было.

Подошедший от своего самолета Тарасов, вытер мокрый лоб, и ответил на молчаливый вопрос:

– Там он остался, мы связь с ним почти сразу потерли, но как падал один из сбитых, видели, дальше уже ушли слишком далеко. Он мне успел сообщить, что это на него охота идет.

Никитин сжато рассказал о звонке Ефремова.

– Вернется. Суворов всегда возвращается, – уверенно сказал Тарасов, и вместе с остальными подошедшими летчиками направился в штаб. Нужно было писать рапорт о вылете.