– А если бодрствующих стражников окажется слишком много?
– тихо спросил эльф.

– На всякий случай мы устроим перед дверью караулки маленькое таинственное представление. Я гаранти-рую, что любопытство стражников разгорится до предела!

– Дальше что?
– поинтересовался Шарет.

– Дальше...
– Михаил почесал затылок.
– Ну, дальше надо разбиться на две команды. Пятнадцать из нас будут ждать Линээ. В это время остальные четырнадцать займутся комнатой Недра. Трут организует дурман, и кто-то из женщин попытается как можно правдивее изобразить неудержимую страсть... Только кто?

– Есть тут у меня одна.
– Линээ усмехнулась.
– Мертвого поднимет.

– Тогда последний вопрос. Куда нам бежать?

– В порт!
– был однозначный ответ.

– Ну, в порт так в порт... Давай-ка сюда, - подозвал Линээ Михаил, выставляя перед собой странное сооружение - гибрид лампы, двух тарелок и трубки.
– Мы перекроем вход в камеру, пока ты дышишь.

– Я просто должна сидеть и дышать?
– Линээ удивленно оглядела всех.

– Точно, - подтвердил Михаил.
– Труг, поджигай. Гном с довольно мерзкой улыбочкой извлек из кармана запал и после нескольких попыток зажег в лампе огонь. Отойдя к стоящим у входа друзьям, он заявил, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Не больше пятнадцати минут. Иначе масла не хватит.

Никто ему не ответил.

Прошло минут пять. По келье поплыл легкий запашок...

– Развернулись!
– шепотом приказал Михаил.

Теперь они дышали обычным воздухом тюрьмы. Что

было как нельзя кстати - Михаилу бы не хотелось вместо одного пьяного пленника получить десять.

– Время, - коротко сказал дгор, ныряя в камеру. Подскочив к лампе, он погасил в ней огонь и попытался раз-глядеть, что происходит с Линээ.

– Ты... эт-то... что?
– раздался слабый лепет.
– А ну- ка, включай о-обратно!..

| - Сработало!
– возликовал гном.

– Ничего по-о-одобного.
– Линээ вскочила.
– Я в полном порядке...

Женщина победно воздела руки вверх и рухнула на пол.

– По-моему, мы перестарались, - заметил Шарет в наступившей тишине.

– Пусть спит.
– Михаил устроил ваарку у стены.
– Нам тоже не помешает отдохнуть.

Все постепенно улеглись. Но еще очень долго в келье слышались возня и тяжелые вздохи: уснуть оказалось несколько трудновато - слишком близким был день побега...

...Лежа в темноте своей камеры, Фроот мрачно усмехнулся. То, что он узнал сегодня вечером, подслушивая у кельи лепурца, наполнило его сердце жгучей радостью - теперь он знает, как разобраться с человеком, отнявшим у него самое дорогое!..

Проснулся Михаил резко, словно что-то ударило его изнутри. Сев, он попытался вспомнить, что могло его так внезапно разбудить, но память не выдала на этот счет никаких сведений. Очевидно, ему просто приснился плохой сон... Михаил взглянул на Дзейру. В голове его забрезжила некая мысль, но вот как ее высказать вслух...

– Судя по виду, тебе срочно необходима женщина, Корноухий. А то ты весь какой-то напряженный.
– Дзейра с чувством потянулась.

– Я тут подумал... Наверное, нам следует взять с собой Роми, все же она...

– Она не пойдет, - перебила Михаила женщина.
– Я уже предлагала ей присоединиться к нам. Она сказала, что со стражником ей живется неплохо, а значит, побег для нее - это ненужный риск.

– Вот как?
– нахмурился Михаил.
– Однако же она рискнула, достав для нас масло!

Каждый сам выбирает свой путь, Мик.
– Дзейра вздохнула.
– Роми выбрала...

– К Эфгу!

– Что шумите?
– спросил Шарет, зевнув.
– Еще такая рань...

– Подъем, солдат!
– Лепурка встала.
– Сегодня у нас последний день!

Словно услышав сквозь сон эти слова, зашевелились остальные. Даже Линээ открыла глаза, хотя и выглядела при этом не самым лучшим образом.

– Ты мне должен, Корноухий!
– заявила она, вставая.
–

И много должен... Проклятая моя голова!

Заметно шатаясь, Линээ покинула келью. Проводив ее понимающим взглядом, Михаил встал. Он собирался немного пройтись, полагая, что так время пролетит незаметнее...

К сожалению, он ошибся. Время всегда имело странную особенность - растягиваться в самые неподходящие для этого моменты. Вот и сейчас оно тянулось нескончаемо медленно, заставляя Михаила яростными шагами мерить пол тюрьмы. "Когда же этот проклятый обед!" - металась в его голове мысль.

Однако обед ему заменило нечто другое...