Даже если они это сделают, ничего не случится.
– Шарет тяжело вздохнул.
– Я пил годокское и никакого особого возбуждения от его запаха не испытывал.

Это просто вопрос физики... Э-э-э... Я хотел сказать - практики!
– пожал плечами Михаил.
– Найдите- ка мне солдата, который не злоупотребляет выпивкой: будем ставить эксперимент.

Ты что - спятил? Легче годока научить...

Знаю! Но ведь должен здесь быть хоть один трезвен-ник.

А почему обязательно трезвенник?

Чтобы солдат мог выглядеть чистым и опрятным, он должен не слишком часто прикладываться к бутылке. А значит, Чедр держит у себя малопьющую охрану, - пояснил Михаил, вставая.
– Пойду-ка я поговорю с годоком.

Покинув келью, он отправился на поиски Трейча. Найдя его, Михаил кратко изложил суть своей просьбы и с некоторым волнением стал ждать ответа...

Что?
– взревел годок.
– Тратить такой напиток на этих скотов?.. Лучше пристрели меня! Нет, я говорю: пристали!

Успеется. Трейч, если ты хочешь выбраться отсюда, то одолжишь мне вина.

Одолжить?
– Годок задумался.

Именно. На свободе я достану тебе целую бочку лого божественного напитка.

Ну, если так... Но имей в виду, я все равно не в восторге от подобной затеи.

Верю.
– Михаил, подхватив флягу с вином, вернулся в свою келью.
– Сколько у нас осталось масла?

Трут сунул нос в кучу тряпья, что лежала в углу, и, с минуту покопавшись в ней, кратко ответил:

Половина.

Отлично! Ты сможешь соорудить из лампы нечто вроде плитки, на которой мы вскипятим немного вина?

Запросто.
– Дгор фыркнул.
– Займусь немедленно. Эй, ваарка, будешь караулить!

Меня зовут Заа, - ответила на этот оклик одна из женщин.

И что?
– Гном ехидно взглянул на нее.

Заа, будь любезна!
– Михаил кивнул ваарке.

Та, смерив дгора испепеляющим взглядом, встала у входа в камеру:

Только ради тебя, Мик.

Угу. Где остальные?

Ищут твоего трезвенника, - раздался из кучи тряпья сдавленный голос Труга.
– Проклятая лампа!

Что-то зазвенело.

Мик, а для чего тебе кипятить вино?
– спросила еше одна ваарка. Судя по всему, контакт между пленниками потихоньку налаживался.

Очень просто. При кипении вино будет выделять пары, насыщенные алкоголем. Вдохнуть их - все равно что выпить, только позабористей будет...

Как ты предлагаешь заставить стражу вдохнуть эту гадость?
– спросил Труг, не отрываясь от работы

Необходима маленькая гибкая трубка. Ты изготовишь из тарелок бачок, в него вставим эту трубку - и готово!

Остальное сделают замочная скважина и голоса наших милых женщин.

– Бачок, трубка...
– Трут усмехнулся.
– Это будет так легко...

– Ты мастер или кто?

В келье установилась относительная тишина. Каждый занимался своим делом: дгор работал над лампой, Заа стояла на страже, еще двое ваарок что-то тихо обсуждали между собой, ну а Михаил обдумывал детали побега...

– Мик, - раздался голос одной из женщин, - мы туг прикинули... А жила от прокра подойдет в качестве трубки?

– М-м-м... Прокр - это что?

– Подойдет, - заявил вездесущий Трут.
– Ежели ее размочить, то в самый раз.

– Тогда вот.
– Ваарка сняла с шеи какой-то амулет, вытянула из него черную бечевку.
– Мы займемся этим.

– Вперед!
– кивнул Михаил.

Задумчиво проводив взглядом уходящих женщин, он опустил голову... Ваарки спрашивали его согласия, тем самым признавая его лидерство! А какой он, к Эфгу, лидер? Ему бы решить свои проблемы и вернуться домой... Выпить пивка, посмотреть телевизор, расслабиться с друзьями, если они вдруг появятся...

– Хетч!
– - Михаил побрел к умывальнику, чтобы проверить сток. Яроттцы могли заинтересоваться причиной ночного пожара и сделать определенные выводы...

Но, как оказалось, никаких выводов не последовало: на сток никто не обратил внимания - ни стражники, ни сами заключенные.

– Замечательно!
– буркнул себе под нос Михаил, направляясь обратно в келью. Где-то на полпути он столкнулся со своей соседкой - вааркой, тащившей за руку невысокую, стройную женщину, похожую чем-то на хрупкую фарфоровую статуэтку.