Вообще, по мнению Тари, тёмная Арра вела себя подозрительно тихо, казалась задумчивой, забитой, если не сломленной. Ни о чём не спрашивала, не навязывалась. Целительница отлично знала поговорку «Бойся тихой жрицы» и начинала беспокоиться, пока в это утро королева с сонными тёмно-красными глазами не пришла к ней. Вид у неё был, как у побитой собаки. Она смиренно проскользнула в дверь спальни светлой, замялась. Тари была склонна думать, что для вида.

Пригласила её присесть. Та покорно уселась на краешек кровати и долго тянуть не стала:

— Сестра, меня обидели. Помнишь, я говорила тебе о сером предателе? Так вот, он предал и меня, — последовала долгая пауза со вздохами и заламыванием рук. Тари стерпела. — Мне нужно вернуть Оберег земли. Это уже дело чести! Мне нужно подстрекнуть Эстелиель…

— А чего ты хочешь от меня? Пошли кого-нибудь из своих мальчиков… или девочек, — Тари незаметно приблизилась, коснулась своим плечом её плеча.

— Я именно это и хотела сделать.

— А от меня-то тебе что нужно? — целительница начала закипать.

— Я подумала, что при виде меня лично эта девчонка струсит и будет слушаться лучше. Сделай для моего мальчика амулет с маскировкой, чтобы Эстелиель подумала, что пришла я. Для эффекта. Для устрашения. Для ускорения сроков работы.

Пару мгновений Тари переваливала услышанное. В голове складывались части собственного плана. Она взяла Арру за руку, проворковала:

— Ты уверена, что твой мальчик похоже изобразит тебя?

Арра была готова к этому вопросу:

— Я рассчитываю на твоё мастерство маскировки… И на его… эм… манерность…

— А… И ничего так мальчик? — Лёгкое пожатие плечами. Вопрос остался без ответа. — Не волнуйся, я помогу тебе, сестра. — Светлая добавила в голос немного чар обаяния, и Арра заметно расслабилась. — Не волнуйся, сестра, мы заткнём этих выскочек! Я сразу говорила тебе об этом. Ещё когда Тель только вернулась… А этот твой серый — подонок!..

Жрица безропотно слушала болтовню, не заметив, как светлая опустила голову и прикоснулась лбом к её губам. Тари напряглась. Еле заметная полоса ауры встала перед её внутренним взором. Арра вздрогнула, но светлая удивлённо подняла брови и невинно произнесла:

— Думаю, хороший амулет маскировки я смогу сделать за день… если не появятся другие неотложные дела. Ты знаешь, какое сейчас время. Но мы всё выдержим, сестра.

Жрица пожала ей руку, снова картинно запричитала. Покинула её спальню только через десять минут, вдосталь нажаловавшись.

Мысли Тари кружились, как мошкара над разрезанным фруктом.

«Серый предал — жрица обиделась. Кто этот серый, чего хочет, есть ли способ переманить его себе? Он целеустремлённый, но предал жрицу — значит, их планы не совпадают. Значит, он не хочет того, чего хочет она: отдать ей в рабство серых и стать рабом самому. Разумно с его стороны. Если он действует один — сманить его будет легче. Если от лица своих властителей — то от Надежды, другие, насколько мне известно, не имеют понятия о внешней политике… Интересно, что у них там сейчас происходит, в этом «Гнезде» осином. Вероятно, я многое не знаю…

Я хочу закрыть портал, пока демон Паридиэн там и пока Арра не вломилась туда за рабами и властью. Не думаю, что люди так же наивны, как семь веков назад. Хотя, наверняка найдётся что-то, из-за чего их можно поссорить. Они всегда были падки на блестящее…

Хотят ли серые закрыть портал? Хочет ли этот предатель? Что я могу предложить ему, когда найду по этому следу ауры, что любезно предоставила мне жрица…

И кто ещё, кроме меня, знает, как теперь закрыть этот портал?..»

Первым на зов Якоба примчался Мартин. Бешеными глазами уставился на Йоргена, потом перевёл на Третьего и выпалил: «Уже?..»

Его потеснили прибежавшие слуги, принялись суетиться вокруг тела. А Мартин смотрел на Якоба, и в этом взгляде читалось нарастающее недоверие.

Якоб усердно косил под дурака. Наверно, перестарался. Потому что Четвёртый круто развернулся и быстрым шагом ушёл в свою комнату. Когда туда вошёл Якоб, хозяин сидел, невидящим взглядом уставившись в окно. Третий приблизился.

Почему он умер? — прошептал он.

— Я не знаю. Он был мёртв, когда я вошёл. Слышал, слуги шепчутся, что в эту ночь скончались многие. Что-то было странное в Цепи. Люди не просыпались…

Помолчали. Мартин безучастно смотрел в окно. Якоб был не в настроении пытаться разговорить его: похлопал по плечу и направился к себе. Сквозь комнату Йоргена он прошёл быстро, едва взглянув на слуг.

Уже через пару часов Третьему принесли письмо на клочке очень старой бумаги.

Французский с примесью каталонского. Якоб разобрал не всё: