Шрифт:
Перлимплин. Не бойся, говори… я знаю, ты его полюбила… а я люблю тебя как отец… правда, только как отец… всего лишь…
Белиса. Он мне пишет.
Перлимплин. Я знаю.
Белиса. Но не открывает лица.
Перлимплин. Странно.
Белиса. Иногда мне чудится в этом… какое-то презрение.
Перлимплин. Наивная моя девочка!
Белиса. Но в одном я не сомневаюсь: он любит меня той любовью, которой я жажду…
Перлимплин (с огромным интересом). Да?
Белиса. Другие мужчины – а я никому из них не ответила, потому что я замужем, – писали мне про прекрасные дальние страны, про сны и грезы, про сердечные муки… а в его письмах…
Перлимплин. Говори же…
Белиса. Ничего этого нет. Он пишет обо мне… о моем теле…
Перлимплин (гладит ее по голове). О твоем теле!
Белиса. «На что мне любить твою душу? – пишет он. – Душа – для слабых и робких, для калек и паралитиков. И чем возвышенней душа, тем ближе она к смерти, седине и морщинам. Белиса! Не душа твоя мне нужна, а тело твое, что белее и нежнее лилий, тело твое, трепещущее любовью!»
Перлимплин. Кто он?
Белиса. Никто не знает.
Перлимплин (допытывается). Никто?
Белиса. Кого я только не спрашивала!
Перлимплин (таинственно и вместе с тем решительно). А вдруг я знаю?
Белиса. Не может быть!
Перлимплин (встает). Погоди. (Выходит на балкон.) Он здесь!
Белиса (подбегая). Где?
Перлимплин. Завернул за угол.
Белиса (в отчаянье). Ах!
Перлимплин. Я старик и могу принести себя в жертву. Ради тебя… я сделаю то, что никому не под силу. И никто уже надо мной не властен – ни мир, ни законы, придуманные людьми. Прощай!
Белиса. Куда ты?
Перлимплин (в дверях, при нарушенной перспективе, его вытянутый силуэт кажется величественным). Скоро ты все узнаешь. Очень скоро!
Занавес.
Картина четвертая
Сад. Апельсиновые деревья в цвету, кипарисы. В саду Перлимплин и Маркольфа.
Маркольфа. Пора?
Перлимплин. Рано еще.
Маркольфа. Что вы задумали, сеньор хозяин?
Перлимплин. Прежде мне это и в голову бы не пришло.
Маркольфа (плачет). И ведь я во всем виновата!
Перлимплин. Да если бы ты знала, сколько благодарности к тебе в моем сердце!
Маркольфа. Раньше-то как хорошо было… Поутру, бывало, кофе вам принесу, винограду…
Перлимплин. И правда… кофе, виноград. Как давно это было… Неужели со мной? С тех пор будто век минул. Раньше я и представить себе не мог, что такое может случиться… Это было мне недоступно. Зато сейчас… Любовь к Белисе открыла мне такие богатства – прежде я и не подозревал! Знаешь, вот сейчас я закрою глаза – и увижу все, что захочу… вот, к примеру, феи залетели в комнату моей матушки… Знаешь, какие они? Махонькие… ну просто чудо… гляди, вот они, танцуют у меня на мизинце!
Маркольфа. Да пускай себе танцуют! Я не про фей, про другое!
Перлимплин. Вот ты про что! Ах! (Торжественно.) Так ты сказала моей жене?
Маркольфа. Не гожусь я на такое дело, да уж пришлось сказать, раз вы велели, что тот красавец… придет к ней в сад этой ночью, ровно в десять, как всегда, в красном плаще.
Перлимплин. А она?
Маркольфа. Зарделась, как герань, руки к груди прижала, а после косы свои стала целовать.
Перлимплин (с восторгом). Зарделась, как герань… А что сказала?
Маркольфа. Ничего. Только вздохнула. Но вы б слышали…
Перлимплин. Так вздыхает женщина, когда любит… Ведь так?
Маркольфа. Да это уже помешательство, а не любовь! Надо ж было такому случиться!
Перлимплин (в крайнем волнении). Этого я и хотел – чтоб она полюбила его сильнее, чем свою красоту, чем свое тело… И она полюбила!