— А Ученый? — спрашиваю я. — Почему он не вернулся в Цивилизацию? Логично ожидать, что с ним обошлись бы так же, как с нами. Почему для него не ускорили процесс?

В воздухе повисает напряжение. Я вижу, как подручные у дверей, которые все это время молчали, напрягаются.

— Если кратко: мы не получили указаний от Цивилизации, — говорит Крагмэн.

— А если длиннее? — произносит Сисси.

Крагмэн громко смеется:

— Если длиннее, то это непросто объяснить.

— Тогда дайте нам длинный ответ, — настаиваю я. — Расскажите нам все. Скажите, почему он покончил с собой.

Крагмэн раздраженно фыркает:

— Вам надо кое-что понять. Когда старейшина Джозеф вернулся, он был не совсем в своем уме. Он… отказался сотрудничать.

— В каком смысле?

— Замкнулся в себе. Отказывался рассказывать о своей жизни среди закатников. До него никто из нас не выжил в городе закатников и не вернулся, чтобы рассказать об этом. Он провел там больше двадцати лет, у него должен был быть целый склад информации. Но он отказывался говорить об этих годах. И что странно, когда ему пришло время садиться на поезд и ехать в Цивилизацию, он отказался. Отказался наотрез, на самом деле он даже заперся в лаборатории. Когда мы на него надавили, он сказал, что должен ждать Источник.

— А что он говорил об Источнике? Вы не спросили?

Крагмэн улыбается, непонятно почему:

— Естественно, мы спросили. Он сказал только, что это лекарство. Что за годы, прожитые среди закатников, он сумел добиться ежедневного доступа к лабораториям и сверхсекретным научным документам. Судя по всему, он работал уборщиком в самом охраняемом здании их столицы. Так или иначе, но с доступом ко всей этой информации и оборудованию он сумел создать Источник. Лекарство, которое может обратить вспять все генетические нарушения закатников и вновь сделать их людьми.

— Обратить вспять нарушения? — говорю я.

— Так говорил старейшина Джозеф. Если ему можно верить.

— Это лекарство, Источник, — шепчет Сисси, такая же потрясенная, как и я. — Он, получается, не принес его с собой?

Крагмэн качает головой:

— Он не смог привезти его с собой, но пообещал, что однажды оно точно окажется у нас. Он превратился в безумного пророка и каждый день возвещал пришествие юных детей, несущих с собой Источник. Благословенны юные, которые принесут с собой Источник, — повторял он снова и снова. Когда он не работал в лаборатории, то стоял на крепостной стене и всю ночь вглядывался в темноту. Откровенно говоря, под конец он совсем утратил разум. Его пришлось изолировать в деревянном домике примерно в полудне пути отсюда.

Я киваю, вспоминая домик:

— Сколько времени он там провел?

— Недолго. Максимум пару месяцев. Мы навещали его каждые несколько дней. Однажды мы обнаружили его висящим на потолочной балке. — Крагмэн мрачно смотрит на нас. — Вы хотели знать. Вот, я рассказал неприукрашенную правду. Больно, правда?

— Но что заставило его покончить с собой?

Остекленевшие глаза Крагмэна неожиданно обретают ясность. Он выглядывает в окно, а когда снова смотрит на нас, его лицо становится более суровым и напряженным.

— Ты ничего не заметил?

— Например?

— Тебе не кажется, что разговор стал каким-то односторонним? Честно говоря, мне уже надоело говорить одному. Теперь, я думаю, моя очередь слушать, а ваша — говорить.

Мы с Сисси недоуменно переглядываемся.

— О чем? — спрашивает Сисси.

— Об Источнике, — фыркает он. — Я думал, что старейшина Джозеф сошел с ума, когда об этом говорил, но потом вы шестеро неожиданно появились из ниоткуда — точно так, как он предсказывал. И в Цивилизации не только узнали об этой теории с Источником, но и, судя по всему, склонны ей верить. Ну. Скажите мне. Что это? И еще важнее, где оно? Я бы хотел на него посмотреть.

— Простите, — говорю я. — Мы не знаем, что это. У нас его нет. Это правда.

Крагмэн улыбается сам себе.

— Я понимаю, почему вы хотите сохранять осмотрительность или даже уклончивость. Но мы же теперь друзья, разве нет? Даже, можно сказать, семья, верно?

— У нас его нет, — отвечает Сисси. — Мы ничего не скрываем.

Он прижимает подбородок к груди, его родинка выступает наружу.

— Знаете, во что я верю? — произносит он с некоторым оживлением. — Я верю в принцип «ты мне, я тебе». Баш на баш. Понимаешь, что это?

Я качаю головой.

— Это значит честный обмен. Я даю тебе что-то, ты даешь мне что-то в ответ. Я дал вам информацию, ответил на ваши вопросы. Теперь ваша очередь мне что-то дать. Ваш баш в обмен на мой. Понимаете? Я — вам, вы — мне. Видите? Я оказал вам гостеприимство, теперь вы дайте мне Источник, — он говорит все более горячо, голос у него дрожит от эмоций. — Это справедливо…

— У нас его нет, — перебивает Сисси, и Крагмэн весь дергается. — У нас нет ни малейшего представления о том, что это может быть. Мы никогда о нем не слышали, пока не пришли сюда.