– Ага, – проницательно уставился на меня феникс. – Значит, есть и другие?

– Ну разумеется, – фыркнула я и, пройдя к шкафу, распахнула его, демонстрируя еще одну шеренгу вешалок.

– Во-о-от, судя по расцветке, из этого можно выбрать что-то достойное! – воодушевился Кешка и слетел на пол. – Доставай!

– А почему ты так себя ведешь? – тихо спросила я, пристально глядя на птицу. – Сейчас… Ты же не обязан.

Феникс медленно развернулся, задумчиво меня оглядел и сказал:

– Наверное, объяснение покажется странным.

– И все же.

– Не знаю, – встряхнул головой Кеша. – Просто… я очень долго был один. Я был в сознании, но вокруг – лишь серый туман с отзвуками голосов и видениями то реальной жизни, то прошлого. Сначала злился, бился и пытался строить планы мести. Потом потихоньку начал сходить с ума от одиночества, от того, что конца и края этому нет. А потом… словно и сам уснул. Разбудили твои родители, а потом снова заперли… в себе.

Скорее всего, ему было очень плохо первое время. Опять вернуться в свое заточение.

– И сейчас у меня появился шанс что-то изменить, – грустно посмотрел в окно феникс. – Но я сам… ущербный. Я даже общаться разучился. Я срываюсь, я невоздержан… я асоциален. Но для того чтобы вернуться и отплатить тем, кто сотворил со мной такое, той же монетой, я должен быть силен как никогда. – Он игриво покосился на меня зелеными глазами и уже весело гаркнул: – Так что ты – мой тренировочный полигон!

Я медленно покачала головой, села на корточки рядом с ним и протянула руку:

– А без ерничанья?

– А как тебе еще сказать? – уже более мирно откликнулся он и перепрыгнул на тыльную сторону ладони.

– Как тебя зовут? – не удержалась от вопроса я. Раз у него сейчас минута откровенности, то почему бы и не воспользоваться?

– Нурикеш, – фыркнул попугай и быстро перебрался на плечо. – И да, ты права: из-за этого меня и обратили именно в попугая. Кеша – Нурикеш.

– Я же еще ничего не сказала!

– Ты очень выразительно думала, – легонько ущипнул меня за ухо птиц и напомнил: – А сейчас одежда. У тебя беседа со змеем.

– Планировала какой-то околоделовой стиль, – потерла висок я.

– Ага… – иронично начал Кеша. – А как одевалась раньше? Как понимаю «свободно-романтичный»?

– Откуда ты так в одежде разбираешься?

– Подрабатывал фрейлиной королевы, – серьезно глядя на меня, выдал этот паяц.

Я не стала по десятому разу повторять вслух свое мнение о нем…

– Почему считаешь, что нельзя?

– Потому что это будет выглядеть или как попытка маленькой девочки возвыситься, или как… приглашение на игру «Растопи меня». – Глядя, как у меня отвисла челюсть, Нурикеш только страдальчески вздохнул, перелетел на тумбочку и закончил: – Бери то, что обычно надевала, а потом поработаем над мелкими деталями, которые и создадут нужное впечатление.

Я взяла и выжидающе уставилась на него.

– И? – спустя полминуты, нетерпеливо начал попугай.

– И! – передразнила я его и, немного замявшись, покраснела и спросила: – А ты… мужчина?

Судя по виду, в осадок выпал уже Нурикеш.

– С утра был самец.

– Да я не про это! – нетерпеливо взмахнула я рукой. – Меня ты как воспринимаешь?

– Как дур-р-рочку! – рявкнул Кешка, злобно сверкнув глазами. – Я сейчас попугай, бестолочь, как я могу тебя воспринимать?! Меня самка попугая сейчас заинтересует в этом плане больше, чем ты!

– А кто тебя знает! – уже совсем залилась краской я и, чтобы хоть как-то преодолеть смущение, скинула халат. Оставшись в одном белье, начала натягивать широкие штаны с завязками на лодыжках. – Ты – феникс, а вы вообще извращенцы редкостные! А по поводу самки… приглашение сводить тебя в зоопарк остается в силе.

– Да я с дурами даже при дворе не спал! – оскорбленно взвыл Нурикеш.

Я подняла голову и озадаченно вопросила:

– И где связь?

– Тупые они, – вздохнул феникс. – Совсем тупые… как и самки попугаев. И что ты копаешься?! Давай скорее! У нас еще знаешь сколько всего?!

Я в темпе вальса натянула тунику, верхний расшитый кафтан и выпрямилась:

– Готова.

– Ага, – удовлетворенно кивнул он. – А теперь пошли.

Мы вернулись в спальню, мне велели сесть перед зеркалом и выложить все свои женские богатства.

– И это не грудь, уточняю для дур-р-рочек!

– Уточняю для пернатых хамов: прекрати меня так называть!

Мы несколько секунд буравили друг друга взглядами. Первым сдался феникс. Он отчетливо скрипнул клювом, но неохотно сказал: