– Насчет Стеллы… с ней произошло несчастье?

– А вы ничего не знаете?

– Нас с Павлом пригласили на вечеринку… в «Элегию». Она явилась туда, устроила скандал… поступок вполне в ее духе! После истерики у Стеллы случился нервный припадок, что лично меня не удивило. Пришлось давать ей какие-то таблетки.

– Она мертва, – напомнил Смирнов. – К вам не приходили из милиции?

Журбина заметно волновалась, просто места себе не находила.

– Ко мне? Зачем? Простите… а вы, собственно, кто будете?

– Я частный сыщик. Вероятно, к вам приходил оперативник из уголовного розыска, но вы его не впустили. Почему?

– В дверь несколько раз звонили, только я никому не хотела открывать! – Голос Лены сорвался. – Я имею право отдохнуть хотя бы день, без телефонных разговоров, без посещений?! Я даже с работы отпросилась…

– Видите ли, речь идет об убийстве! Вы встречаетесь с бывшим мужем жертвы, и, следовательно, являетесь заинтересованным лицом. На вас в первую очередь падает подозрение!

– Ка… ка-кое подозрение? – побледнела Журбина.

Смирнов не собирался удовлетворять ее любопытство. Он преследовал цель довести собеседницу до крайней степени растерянности, чтобы она проговорилась, сболтнула то, о чем в других обстоятельствах промолчала бы.

– Разве Стелла не шантажировала вас? – напирал он. – Не угрожала разоблачением, не требовала денег?

– С чего вы взяли? – из последних сил защищалась она.

– Разве вы с Альбиной только подруги, и больше вас ничего не связывает? – продолжал сыщик. – А как же… чайная? Кстати, где вы познакомились с госпожой Эрман? Думаю, не ошибусь, предполагая, что именно за чашечкой…

– Ну, хватит! – взорвалась Лена. – Чего вы добиваетесь? Да, нас с Альбиной связывают… определенные отношения. Это ведь не преступление?

– Ни в коем случае. А Павел в курсе? Вы, кажется, стремитесь сделаться его женой, то бишь… занять место Стеллы.

– Они давно развелись, – помрачнела Журбина. – Место, как вы изволили выразиться, свободно.

– Теперь да! – многозначительно произнес сыщик. – У вас есть повод для убийства, дражайшая Елена Дмитриевна.

– Я не убивала Стеллу. Когда я уходила из ресторана, она была жива. Спросите у остальных гостей, у официантов, в конце концов! Они подтвердят.

– Вы подносили воду, которой потерпевшая запивала таблетки?

– Ну и что? Я взяла со стола первый попавшийся стакан… и вообще, при чем тут вода? – глаза Лены остановились, возмущение как рукой сняло. – Вы хотите сказать… ее отравили?

– Можно и так выразиться.

Лицо Журбиной, до сего момента бледное, вспыхнуло; она прижала ладони к пылающим щекам.

– Боже мой! Боже мой… неужели, Альбина решилась на это? Не могу поверить. Наверняка эта дрянь и у нее вымогала деньги, грозилась опозорить ее при Ростовцеве, расстроить помолвку!

– Доверьтесь мне, Елена Дмитриевна, – придвинулся к ней Всеслав, заговорил вкрадчиво, елейно. – Я помогу вам выпутаться, если вы не виноваты. В милиции вам никто не поверит, следователь уцепится за… некоторые пикантные подробности ваших взаимоотношений с Треусовыми и Эрман, как бульдог, он повесит на вас убийство! Никто не станет дотошно копаться в деталях, тщательно разбираться в обстоятельствах дела: вы же знаете методы работы наших правоохранительных органов, нашу судебную систему. Вы позволите Стелле даже собственной смертью жестоко отомстить вам за несуществующую провинность…

Он говорил и говорил, накладывая слова – слой за слоем – на обнаженные нервы собеседницы, и добился своего. Она решилась на откровенность:

– Клянусь, что я не убивала Стеллу! Это сделал… Ростовцев.

– Вот как? – оживился Смирнов. – И у вас есть доказательства?

– Когда-то он уже убил одного человека… значит, мог поступить так и второй раз, и третий.

Лена, сбиваясь и нервно вздрагивая, поведала сыщику старую школьную историю гибели Юли Коваль и последовавшую не сразу, позже, загадочную смерть Бориса Засекина.

– На него иногда находит, – говорила она о Ростовцеве. – В обыкновенном на вид человеке вдруг просыпается какая-то жуткая одержимость… наваждение, о чем он потом напрочь забывает. Алек с детства страдал провалами в памяти. Его родители скрывали это от всех. Они боялись, что их дорогого, чрезвычайно одаренного Альберта запрут в психушку. И эта его сумасшедшая тяга к риску… разве не вызывает недоумения?

– Вы предупредили об этом Альбину? – спросил сыщик.

– Намекнула. Пусть Аля сама разузнает правду о своем женихе и делает выводы. Но о Стелле я не упоминала.