Шрифт:
– О’кей… – Его ладони заскользили по ее телу, нашли груди. – Если ты настаиваешь.
Но когда ее намерения прояснились, его руки опустились. Она целовала его ниже и ниже, а когда дошла до его трусов, ему показалось, что само небо упало на него с потолка и жадно к нему прильнуло.
На следующий день в их гнездышке, запрятанном в Итаке, вдали от шумного мира, произошел самый настоящий взрыв. Все началось со звонка Марии. Кэсси сразу почуяла неладное.
– Как дела? Все о’кей? – спросила Марии.
Кэсси оторвалась от компьютера и нахмурилась.
В голосе подруги звучало что-то тревожное.
– Ну… да… конечно. А почему нет?
– О! Ты ведь это видела?
– Видела – что?
– Статью в журнальчике.
Кэсси снова посмотрела на дисплей ноута.
– Та история с якобы отцовством? Это – не новость.
– Нет, не это. В некоторых таблоидах… пишут о тебе и Таке. Не очень приятные фотографии, а заголовки… это просто ужасно!
Умница Марии, что предупредила, но Кэсси совершенно не волновали разные сплетни и люди, их распространяющие.
– Как-нибудь все это переживу, – сухо заметила она.
– О’кей… но ты не можешь… совсем это игнорировать. Теперь все, кого ты знаешь, увидели, какая ты красивая – одетая и не вполне.
Кэсси замешкалась после этой реплики, но тут же вернулась к работе.
Вскоре позвонила Джина, а за ней – Риз. Кэсси заверила обеих, что у нее все в порядке и полно дел, а поэтому некогда заниматься слухами, которые распространяют разные газетенки. И она выбросила все это из головы.
Но только до вечера, когда в семь часов она вернулась домой, а Так стоял у широкого окна и кричал в трубку:
– Не нужны мне никакие извинения. Я обещаю крупную сумму за голову этой мрази. Хочу получить его живого или мертвого. Чтобы все они заткнулись. Хочу засудить их, пока они не останутся без гроша. После истории с Дженни они решили, что со мной можно тягаться? Что ж, они в моем лице получат такого врага, который им и не снился!
Кэсси подпрыгнула, когда Так швырнул в стекло окна телефон. Он отскочил и упал на пол. Так не обратил внимания, что бросил дорогущий аппарат, и взъерошил рукой волосы.
– Привет, – сказала она.
Так повернулся к ней. Сделал полдюжины длинных шагов и заключил ее в объятия. Он ничего не говорил, но она чувствовала, что он вне себя от возмущения.
Так отстранился и взглянул в серо-голубые глаза Кэсси. Они стали частью его жизни, и он не представлял, что ее может не быть рядом, такой спокойной и мудрой. И это взъярило его еще сильнее – ведь их жизни вместе пришел конец!
– Мне нужно кое-что тебе сказать, – промолвил он.
– Это о той статейке в журнале?
У Така дыхание перехватило. Когда утром его референт все ему сообщил, он решил не портить Косей настроение и подождать до вечера. К тому же лучше такие вещи обсуждать не по телефону. Поэтому он весь день названивал другим людям, а ее не беспокоил.
– Ты это видела?
– Нет. Но мне звонили Риз, Джина и Марии.
Проклятье! Об этом он не подумал.
– Все в порядке. Они у меня попляшут! Опровержение домыслов насчет Дженни покажется им школьным пикником по сравнению с тем, что я им устрою теперь.
Кэсси выскользнула из его рук. Что-то слишком много шума вокруг этой статейки.
– Бога ради, о чем там речь?
– О! Они тебе не рассказали?
– Нет, у меня была куча важных дел. В моем исследовании развиваются идеи самого Карла Сагана. А эти статейки… Что все как с ума посходили? У тебя есть экземпляр?
Так оглянулся на кипу газет и журналов, которые покупал в каждом киоске Итаки.
– Один или два.
Кэсси посмотрела на разбросанные по обеденному столу и полу журналы. Подняла один из них и открыла. Третью страницу венчал заголовок: «Уродливая уточка Така».
Внизу было несколько фотографий. На одной – они у кратера Барринджер, причем она вспотевшая и в запачканной одежде. Три других снимка были сделаны следующим утром. На первом ветер раздувал ее футболку, и она походила на рекламного человечка фирмы «Мишелин». На втором виднелось ее искаженное болью лицо, когда она споткнулась о камень. А на третьем она страстно целовала обнаженную грудь Така.
Фотографии были немного расплывчатые, но вполне сносные.
В статье обсасывалось, кто она такая и как не похожа на обычных для Така гламурных див. Проводились параллели между закатом его карьеры и неудачами с женщинами. У Кэсси расширились глаза, и она с отвращением отбросила журнальчик в сторону.