— У меня двое маленьких.

— Вот даже как! — построжел Корней Павлович и решил тут же, что для первого раза хватит.

За окном серым пятном проступало раннее утро. Пирогов выглянул в приемную. За барьером поднялась Каулина, вопросительно уставилась навстречу. С внешней стороны барьера, как сторожевой пес, сидя чутко дремал Брюсов.

— Геннадий Львович! Геннадий Львович, соберите свои вещи. Придется вам ко мне сегодня перебраться.

Один против тридцати девяти

Летчик-истребитель ст. лейтенант Белон возвращался на своем «яке» после патрулирования вдоль линии фронта и внезапно увидел над горизонтом армаду вражеских бомбардировщиков. По уточненным данным наземных постов наблюдения, их было тридцать девять. По Белову не оставалось времени на подсчеты. Враг направлялся в сторону Ленинграда, его надо было остановить. Стремительно набран высоту, отважный сокол сверху врезался в строй фашистских стервятников, открыл огонь по головной командирской машине. Атака была так неожиданна, что немцы растерялись. Ведущий, уклоняясь от пулеметной очереди, стал уходить в сторону. Во избежании столкновения часть самолетов тоже отвернула. Армада нарушила строй, рассыпалась. Некоторые фашисты стали сбрасывать бомбы на голос ноле. Тем временем подоспели, поднятые по тревоге, наши «ястребки». Шесть самолетов не досчиталась в тот день гитлеровская армада. Одного сбил ст. лейтенант Белов.

Из письма старшего лейтенанта Вахтанга Ботокадзе любимой девушке

«…ее увезли из родного села и продали в Германии как товар. Она рассказывает дальше, что работает у немецкого хозяина or зари до зари и что смерть лучше такой жизни. Наконец она прощается со своими родными, пишет, что никогда их не увидит, просит, чтобы про нее не забывали. Когда читаешь эти ошеломляющие строки, сердце обливается кропыо. Я прочитал заметку вслух в своей роте. И бойцы в один голос заявили:

— Пусть, товарищ старший лейтенант, она не прощается с родными навек. Мы освободим пашу землю от гитлеровцев и разыщем всех, кого насильно угнали в неметчину.

Мои бойцы правы…»

Бой у горы Машук

На высокой отвесной скале горы Машук с середины двадцатых годов на виду у всего Пятигорска возвышается большой портрет В. И. Ленина.

В августе к подножию Машука прорвались фашистские танки. Но им преградили путь пятнадцать бойцов лейтенанта Дубовика. Связками гранат, бутылками с горючей смесью они жгли броню врага, нанося ему невосполнимый урон. В редкой цепи мужественных защитников стоял Ленин. Он вдохновлял воинов на подвиги, был первым свидетелем их бессмертия…

Частушки

Ценное приспособление

Всем известно, потерянный колос можно подобрать. Но зерно, упавшее с платформы жатки, уже не подберешь. Другое дело, когда жатка имеет зерноуловитель. Простое приспособление к платформе жатки или лобогрейки — ящик. Зерноуловитель за день собирает от 10 и больше килограммов зерна…

Забота о детях

В Зональном районе организованы семь стационарных детских яслей. Всего за нынешний год в колхозах и совхозах открыто детских яслей свыше шестидесяти.

Кино

«Боевой киносборник № 11». Конферанс ведет бравый солдат Швейк.

Пирогову не спалось. И легкость, и радость волновали сердце, и тревога сжимала его, напускала холоду. Разберись, чего больше.

«Если Якитов не замешан в разбое и воровстве, что очень может быть, то кто тогда? Кто?»

В последнее время он не сомневался, что в районе действует воровская шайка. Но он связывал ее с именем Якитова и двумя-тремя такими же подонками, промышляющими лиходейством жратву. Еще вчера на Элек-Елани, размышляя о степени причиненного зла, квалифицируя действия преступников как опасно враждебные, он и так и сяк склонял Якитова: умеет ли он водить машину, могли самостоятельно выучиться на шофера?

В глубине души Пирогов понимал, что это не дело, не метод — вешать собак на человека, которого в глаза-то не видел, судьба которого не выяснена до конца. Но так ему было легче думать, рассуждать. Легче от того, что Якитов конкретно известен, его лишь следует разыскать, а остальное потянется за ним, как хвост.

Но ночью, слушая Якитова, следя за его состоянием, Корней Павлович вдруг поверил ему. Поверил, что не виновен тот в районных несчастьях.

Кто же тогда? Кто?

Раскидавшись на тонком казенном матрасе, брошенном на пол, беспокойно, внезапно всхрапывая и протяжно постанывая во сне, спал Брюсов. В груди его булькало, будто там прокатывались дальние громы.