Брандон Неистовый, легендарный основатель ордена Очищающего пламени, был мудр, составляя свой Кодекс. Иногда против врага надо обращать врага же. Меньшее зло можно направить во вред злу большему. Такая формула мало кому нравилось, но работала. Он сам имел возможность убедиться в этом, когда тринадцать лет назад прибыл в Ур по поручению Магистра, чтобы уничтожить зло, получившее имя Ренегат. Ди Тулл своими глазами видел, как там, где не преуспел орден, специализирующийся на истреблении нежити и нечисти, справился демон в человеческом обличии.

Выродок. Сет Слотер по прозвищу Ублюдок.

Он расправился с Ренегатом, а все, что оставалось ему, рыцарю Очищающего пламени - довольствоваться ролью помощника поневоле. В то же время факт остается фактом - Ренегат был убит, и новый Бунт нечисти предотвращен в самом зародыше, Ур, город столь же Блистательный, сколь и Проклятый выиграл.

– У меня нет при себе серебра. Какая твоя корысть, борода?

– Какая тут корысть, господин?
– селянин посмотрел на ди Тулла самыми честными глазами.
– Девочка в одних годах с моей дочкой будет. Выживет - и то радость.

Кастор нахмурился. В голове его упорно копошился червячок подозрения. Что это вдруг сельский мужик так расчувствовался? “Девочка… совсем дитя”. В деревнях девушек нередко выдавали замуж в тринадцать и четырнадцать лет, а в Янины восемнадцать про нее, незамужнюю, говорили бы - в девках засиделась.

– Не юли, - Кастор машинально погладил рукоять пистолета за поясом.
– Не гневи меня.

Селянин вздохнул и украдкой осенил себя знаком истинной веры - на старый манер, очертив полный квадрат вместо креста.

– Недоброе я подумал, господин, - нехотя признался он.
– Решил: ежели ведьма не поможет или помочь откажется, то вы, как лыцарь Башни, ей со зла - того, голову отчекрыжите. А ежели все получится, то все равно ей с вами не разойтись, так что один путь останется. В пекло. Ведь правда говорят, что ваш брат ихнему спуска не дает не при каких обстоятельствах? А как ведьма сгинет, так и Ежигва вздохнет спокойно, и у меня за дочку сердце болеть перестанет. Вот и вся корысть.

Впервые за последние дни губы Кастора тронула улыбка.

– Да ты, смотрю, стратег, борода. Все рассчитал. Одно не учел - что с деревней будет, если ведьма ловчее меня окажется?

– Да когда такое было, чтобы ведьмы супротив псов человечества тянули?
– искренне возмутился селянин.

“Мне бы твою веру”, - подумал ди Тулл, но вслух этого не сказал. Он повернулся через плечо и посмотрел на Яну.

Ничего не изменилось. Бледное лицо, синие круги под глазами и мелкие капельки испарины. Носительница Гения Вероятности подошла вплотную к двери, за которой начиналась вечность - в Аду или Вырии небесном. Она не выдержит двух дней пути, а это значит, до города доедет только ее убийца. И мужичка этого жалобливого да сметливого придется убрать, как не жаль.

Нельзя его будет оставить.

Как ни крути, как не раскладывай - нельзя. Он не может позволить себе такую роскошь, как свидетель перехода Дикого Таланта.

– Ладно, борода, твоя взяла. Едем в Ежигву. Я найду твою ведьму.

– Вот это дело!
– повеселел мужик.

– Только болтай поменьше. Не нужно, чтобы слухи о рыцаре и деве поползли по окрестностям. Ищут нас. И нехорошие люди ищут. Такие, что дело делают быстро и начерно, а свидетелей не оставляют. Смекаешь?

Селянин слегка побледнел.

– Смекаю, господин. Могут за компанию голову оторвать, так?

– Имя у тебя есть, стратег?

– Андрий я.

– Из арборийцев, что ли?

– Дед был.

– Так слушай сюда, Андрий из арборийцев, - сказал Кастор ди Тулл, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно, но очень весомо.
– Люди, которые нас ищут, мастера своего дела и не склонны верить на слово никому. Они задают вопросы, а когда слышат ответ, который их не устраивает, то повторяют его снова. И снова. И снова. И с каждым повтором у тебя, у твоей красавицы дочки, у ее мужа и у всех, кто живет в Ежигве, будет оставаться все меньше пальцев на руках, зубов во рту и вообще мест на теле, которые остались бы без увечья. Поверь мне, так и будет.

Селянин сглотнул и машинально вцепился себе в бороду.

– Поэтому, когда мы прибудем в деревню, - продолжал ди Тулл, - сделай так, чтобы все не просто знали, но прочувствовали: если слушок о рыцаре с девушкой выйдет за ее пределы - быть беде. Страшной беде, Андрий. У людей, что идут по моим пятам жестокости больше, а жалости меньше, чем у Выродков в Уре. Слыхал про таких?

– Слы… - мужик начал отвечать, осекся, сглотнул и с трудом выдавил.
– Слыхал.

– Вот и делай выводы. А то как бы ведьма с ее кознями меньшим злом не оказалась.