Трудно принимать политика всерьез, когда его обнаженные формы напоминают презерватив, набитый орехами, а большинство его ролей требуют от него одного: сказать своим роботам-соперникам, что им «пришел конец». Но американцы все больше и больше принимают его всерьез.

По счастливой случайности я оказываюсь в секторе амфитеатра «для друзей и семьи», всего в нескольких метрах от Дика Чейни, и могу вблизи наблюдать, как принимают звезду. Каждый раз, когда Арни упоминает какой-нибудь ключевой штат, например Огайо или Пенсильванию, толпа приходит в возбуждение, вскакивает со штандартом штата и приветствует его «мексиканскими волнами» [233] . Позади меня какой-то парень в буквальном смысле визжит «Арнольд», словно бывший бодибилдер раздавил его попкорн. И чем больше говорит Арнольд, тем более самозабвенно киваю в знак согласия я сам.

Просто и прямо восстановленный андроид говорит о величии Америки и что оно значит для него. «Нет более великодушной, сострадательной и гостеприимной страны, чем Америка», – говорит он. Арни не говорил по-английски до 20 лет. Его австрийский акцент настолько заметен, что слушатели смеются над ним по всему миру. И тем не менее он стал губернатором Калифорнии, боже мой. Это удивительно. Это чудесно и заслуживает восторженных аплодисментов.

Теперь Арни объясняет, почему он не только патриот, но еще и республиканец. Он приехал в США не так давно и в 1968 году увидел дебаты кандидатов в президенты – Ричарда Никсона и Хьюберта Хамфри. Арни пришел в ужас, говорит он, от трусости социалиста Хамфри. И попросил друга перевести ему речь Никсона.

«Он гаварил о свободном предпринимательстве, и это было глотком свежего ’уха». (Аплодисменты.)

«Он гаварил о сокращении налогов и что нужно согнать государство со спины». (Ха-ха и т. д.)

«Я спросил, какая партия он есть, и мне сказали – он республиканитс, и я тада сказал, и я республиканитс!!» (Мама родная, аплодисменты, крики, и т. д.)

«Эге, – подумал я. – Молодец, Арнольд».

«Если вы считаете, что ваша семья знает лучше правительства, как потратить свои деньги, тада вы – республиканитс!»

«Вполне справедливо, майн фройнд», – думаю я. Затем Арни переходит к смертельной развязке. Его сообщение бьет промеж глаз аудитории со всей предсказуемостью взрыва со спецэффектами. Есть только один человек, который может обеспечить эти ценности нации, и этот человек – ДЖОРДЖ У. БУШ (овации, овуляции и т. д.), говорит Арнольд, и хор скандирует:

Еще четыре года!

Еще четыре года!

Арни начинает реветь, как клейменый вол, с усилием двигая огромной квадратной челюстью, и на холмах и в долинах Мэдисон-Сквер-Гарден бесчисленное республиканское стадо в ответ ревет: «Еще четыре года!»

Среди этой какофонии в моей голове жужжат два неотвеченных вопроса. Выиграет ли Буш эти четыре года? И далее главный вопрос: а он заслуживает победы? Пожалуй, неразумно предсказывать исход выборов, когда до них еще 60 дней и даже такие интервьюеры, проводящие опросы общественного мнения, как мой старый друг Фрэнк Лунц, говорят, что результат решит перевес в 1 % в ту или иную сторону. И мне кажется, совсем уж нелепо считать, что он выиграет, и, в общем-то, желать ему победы, когда перечень проступков Буша такой длинный и убийственный.

Во-первых, меня кое-что смущает. Есть нечто настораживающее в человеке, который вообще не пьет, ложится спать в девять вечера, каждое утро посещает занятия по изучению Библии и не может съесть крендель, чтобы не подавиться и чуть не умереть. Теперь – о его владении родным языком. Однажды мы смотрели его выступление, которое транслировалось на большом экране. Он рассказывал, что его жена Лаура полагает, что детей нужно поощрять к чтению. «Она хочет, чтобы Америка стала самой грамотной нацией для каждого ребенка», – сказал он, и было слышно, как скрипели шестеренки в его мозгу.

Понять, что он имеет в виду, конечно, можно. Но это просто дикость, что, когда лидера свободного мира просят сформулировать простое предложение относительно детской грамотности, он делает это хуже моего семилетнего ребенка. Далее, есть вещи, которые по-настоящему беспокоят. Пошлины на сталь, которые подорвали доверие к его заявлениям о свободной торговле. Субсидии сельскому хозяйству, которые больше европейских. Экспансия государства, подразумевающая, например, компенсацию расходов на рецептурные лекарства, которая при всех ее достоинствах обойдется государству в $534 млрд в течение следующих 10 лет.

Теперь Ирак. Отвратительно, что после событий в тюрьме Абу-Грейб [234] никто в американской администрации не подал в отставку. Только на этой неделе появилось сообщение, что генерал-лейтенант Санчес, старший военный начальник в Ираке, разослал предписание с запретом использования следователями собак для запугивания арабов. Теперь понятно, почему эти молодчики использовали восточноевропейских овчарок для устрашения беззащитных иракцев и тем самым сводили на нет наш главный аргумент, что цель войны – прекратить пытки в иракских тюрьмах.