– Ты убиваешь меня! – прокричала она, перед тем как, не обернувшись, покинуть комнату.

Сквозь туман от нахлынувших слез я, не отрываясь, смотрела, как уходит эта великолепная, такая гордая и глубоко оскорбленная женщина. Что я наделала? Я долго стояла, не в силах шевельнуться, посреди гостиной. Наконец ко мне приблизился Жак:

– Идите, Ирис.

– Нет…

– Ее гнев впечатляет, я знаю. Все кончено. И она… она велела забрать у вас ключи от ателье и… вашу записную книжку.

Меня выбрасывают, как половую тряпку.

– Вам нужно зайти в ателье?

– Не знаю… нет.

– Прошу вас, Ирис.

Я рылась в сумке в поисках того, что должна отдать. У меня дрожали руки, и я высыпала все ее содержимое на пол. В конце концов я нашла ключи и блокнот с телефонами клиенток. Жак осторожно взял их у меня и помог собрать остальное. Он поддержал меня, когда я вставала с колен, и проводил до двери. Подойдя к лестнице, я увидела гору одежды, сваленной как попало. Весь гардероб, сшитый мной для Марты. Раздался крик, за которым последовал стук захлопнувшейся двери. Больше я сюда никогда не вернусь. Из любимицы я превратилась в persona non grata. Все случилось невероятно быстро. Жак слабо и печально улыбнулся мне:

– Возвращайтесь домой, Ирис. Начните свою жизнь заново с того места, на котором оставили ее, приняв приглашение Марты.

Я всхлипнула, а Жак бесшумно закрыл за мной дверь. В голове у меня не осталось ни одной мысли, когда я нажимала кнопку лифта, входила в кабину и покидала дом. И вот я на улице. Я вернулась в утреннюю забегаловку, села за тот же столик и заказала водку с тоником.

По-прежнему в невменяемом состоянии я позвонила Пьеру. Он обрадовался и сказал, что освободит завтрашний день, чтобы побыть со мной.

Мне хотелось плакать, но слезы не приходили. Я была оглушена, растеряна, ничего не понимала. Единственное, в чем я была уверена, – все рухнуло и нужно возвращаться домой. Мое приключение с Мартой закончилось самым плачевным образом. Встреча с такой наставницей – редкостное везение в жизни. Я сама все испортила, и боль от этого была совершенно непереносимой. Несколько разящих фраз – и она отняла у меня все, чем когда-то щедро одарила: веру в себя, талант, страсть, новую жизнь, свою вдохновляющую поддержку. Кем я стану без нее? Без ее советов? Без ее взгляда? С памятью о ее ненависти? Все последние месяцы я из кожи вон лезла, чтобы понравиться ей, не разочаровать ее, а сегодня собственными руками все уничтожила, чтобы спасти свою семью. И теперь я снова никто.

Осталось сделать одно, последнее дело. Отправить эсэмэс. Я написала:

Уезжаю.

Габриэль мгновенно ответил:

Марта?

Да.

Зазвонил телефон. – Ты где? – спросил он без всякого вступления.

– Там, где ты меня оставил сегодня утром.

– Когда едешь?

– Завтра. Пойду собираться.

Последовало молчание, потом какой-то грохот.

– Не сиди там, сложи вещи, а вечером поужинаем вместе.

– У тебя что, других дел нет?..

– Замолчи.

– Вот, теперь и ты. Вообще-то мне хватило и Мартиных упреков.

– Извини. Буду возле твоего дома через два часа. Договорились?

– Как скажешь.

Я расплатилась и вышла. Бросила последний взгляд на здание, которое в первый день произвело на меня такое мощное впечатление. В последний оно впечатляло ничуть не меньше.

Вещи я сложила быстро. У меня была только одежда и всякие мелочи для любительского шитья, с которыми я приехала. Я прошлась пылесосом по студии, якобы сделав уборку, и вот я готова. Приняла душ, в основном чтобы очистить мысли. Долго стояла под струями воды. Понадобилось меньше суток, чтобы моя жизнь снова перевернулась. Меня затянуло в спираль, которая возвращает меня к прежнему существованию. Я снова имею значение для Пьера. Для Марты меня больше нет, а с завтрашнего дня не будет и для Габриэля. Шитье – вот единственное доказательство того, что эти несколько месяцев мне не приснились. Как продолжать без Мартиной поддержки? Как снова начать шить, зная, что она растоптала мою работу? Она, единственная, кто поверил в меня. Я должна сделать все, чтобы доказать ей, что она не зря потратила на меня время, что я не забыла, чем ей обязана, но в состоянии справляться сама. Если бы не Пьер и его просьба, смогла бы я когда-нибудь оторваться от нее?

Я тщательно оделась, думая только о Габриэле: быть красивой для него в последний раз. Если повезет, может, он не сразу забудет меня. Я надела узкую черную юбку и черную блузку. Теперь – роскошные лодочки на каблуках-стилетто напоследок перед долгим забвением: вряд ли они мне понадобятся в ближайшее время. Я тщательно расчесала волосы, оставив их свободно лежать на спине, и накрасилась. Надела черный плащ из хлопка с кожей и затянула пояс. Взглянула в зеркало: я была готова попрощаться с Габриэлем.

Он ждал меня, скрестив на груди руки, прислонившись к мотоциклу. Когда я направилась к нему, выпрямившись и отведя плечи назад, он не шевельнулся, так и продолжал стоять. Расстояние, разделявшее нас, уменьшалось, и наши глаза все напряженнее искали друг друга.

– Я боялся увидеть тебя на дне пропасти, а ты…

Он оглядел меня с ног до головы, собрался что-то сказать, но я его опередила:

– Я хочу насладиться последним вечером. Поэтому нечего рыдать над моей судьбой и даже обсуждать ее. Куда мы идем?