— С удовольствием!

Вита предложила Гелене и Зое пойти на пляж. Павел присоединился к ним.

Полулежа на шезлонге, накрыв лицо шляпой, Вита разнеженным голосом проговорила:

— А ты сразу — уезжать! Ведь как хорошо, а? Всем телом, всей душой отдыхаешь.

— Угу!.. — в полудреме ответил Павел, лежа на животе и подставляя свою спину солнцу.

Вечером за ужином все наперебой хвалили друг друга, что решили остаться.

— У француза… у метрдотеля… физиономия вытянулась, — хохотал Арсений.

— Ох и жадины эти французы! Отец их Гобсек, а мать Скаредность. Но обожают строить из себя ценителей прекрасного! — залилась хохотом Вита. — Знала я одного такого… Умора! Не квартира, а сарай трехкомнатный. Воздух затхлый, все в пыли… Какой-то манекен на комоде стоит в мундире кирасира. Оказывается, это мундир его прапрадедушки. Нет, вы представляете, сколько на нем пыли! — хохотала Вита. — А мебель изъедена короедом. Вся, вся, — Вита сморщилась и брезгливо потрясла руками, — вся в мелких дырочках. Брр! А он мне: «Это антиквариат!» Нет, я не против антиквариата, но когда это… — она оглянулась, — да вот хотя бы как здесь, все блестит и никаких жуков короедов… Мерзкие… мерзкие эти французы…

— А кто лучше?! — воскликнула Зоя, которой очень шло темно-зеленое платье с глубоким декольте. — Англичане, что ли? Те вообще… — она сделала неопределенный жест, потеряла мысль и потянулась за бокалом с шампанским.

— Правильно, Зоя! — подтвердила Гелена. — Ну кто видел, ребята, без обиды, красивее парня, чем наш Павел?! Да какой немец-француз-итальянец с ним сравнится!..

— А наши русские красавицы! — подхватил Арсений.

— Давайте жженку сделаем, по-гусарски! — внес серьезное предложение Евгений.

Он вызвал метрдотеля и объяснил, что нужно доставить.

Жженка удалась. Перепились, сдобрив ее изрядным количеством, кто шартреза, кто виски, кто водки… Захотелось музыки… Павел сел за рояль и тихо стал наигрывать канкан.

— Отчего тихо? — спросил Евгений.

— У нас же траур… — пояснила Гелена и вдруг, подняв руку, попросила всех замолчать. — А ведь как права оказалась Лорка, как она нас подобрала…

— Можно сказать, жемчужина к жемчужине, — красиво ввернула Вита.

— Признаюсь, так комфортно и легко мне давно не было, — высказался Павел и поцеловал Виту в плечо.

— И мне, — развалясь в кресле, полуприкрыв глаза, проговорил Арсений.

— Спокойствие и умиротворение… — призналась Зоя.

— И так хочется шалить! — воскликнула Вита. — Если мы будем блюсти траур оставшиеся две с половиной недели, я уезжаю!

— А и в самом деле! — подхватила Зоя. — Чтобы облечься в траур, нужен труп. А его у нас нет!

— Вот вам и хваленая французская полиция. Мы потеряли друга, а они даже не в состоянии найти его труп. Что же это такое?! — с возмущением высказался Арсений.

— Совершенно верно! — заключила Гелена. — Для траура нужен труп. А так как его у нас нет, траур отменяется!

— К тому же мы в замке одни. Прислуга давно спит во флигеле. Гуляем! Павел, давай! — воскликнула Зоя и приподняла юбку, собравшись танцевать канкан.

— И-и-и! — заверезжали Гелена с Витой, и канкан ворвался под строгие своды замка.

Из шести номеров в эту ночь пустовали три. Рано утром Зоя растолкала Арсения.

— Слушай, иди быстро к себе, пока все не проснулись.

— Глупости! Здесь собрались люди порядочные и потому никого не волнует и не интересует, кто с кем и где.

— Что ж, — откидываясь на подушку, прошептала Зоя, — будем надеяться…

Дни летели с ужасающей быстротой. Прогулки на яхте, купание в море, осмотр достопримечательностей, веселые ужины в замке… и полная идиллия взаимопонимания. Все друг друга любили. Даже Гелена с Евгением, беседуя между собой, перестали отпускать шпильки в чей бы то ни было адрес.

— Все-таки Лорка была мудрой женщиной, — не раз повторяла Гелена. — Так подобрать людей, это не всякому психологу удастся. Никто, даже у меня, не вызывает раздражения. Все совершенно очаровательные люди. Такое впервые в моей жизни.

Евгений все же не удержался:

— А ты заметила, что мы смогли расслабиться и оценить друг друга только после того, как пропала Лорка.

— В самом деле, — задумалась Гелена. — Она как-то давила на нас. Она-де хозяйка, спонсор, владелица фирмы…

— А мы, если честно, были приглашены для увеселения и восхваления ее особы. Она владетельная герцогиня, а мы ее придворные.

— Зато теперь каждый из нас первый среди равных, — довольно улыбнулась Гелена.

Но идиллия была нарушена. Мертвые, как известно, просто так не оставляют живых. Не могут позволить им наслаждаться жизнью в их отсутствие.