У привокзального ларька с дешевым пивом стоял лысый мужчина в черном пальто и шляпе с широкими полями. Дядя был изрядно пьян и, наверное, уже не понимал, что следующий бокал будет для него лишним. Слева от него находился перрон, огражденный кованым забором, на котором стояла одинокая электричка, готовая вот-вот отправиться на Молодечно.

— Ты же любила электрички, моя девочка… — произнес мужчина и хлебнул теплого пива. Он ухватился за столик, чтобы не свалиться на землю. Неподалеку ошивался местный бродяга, чьим обычным занятием был мониторинг студентов, которые могли поделиться родительскими деньгами и выручить страдальца. Бродяга, завидев пьяного профессора, решил проверить свою удачу.

— Дорогой! — обратился хриплым голосом бродяга к профессору. — Дорогой! На пиво не будет пару рублей?

Профессор резко обернулся, словно готовясь к внезапному удару. Разглядев пьяницу, он протянул ему вместо денег свой бокал с пивом и расплакался, уложив голову на металлический стол, когда-то давно выкрашенный в синий цвет.

Он невнятно бормотал о том, что загубил чью-то душу и будет теперь гореть в аду. Бродяга взял стакан с пивом и побрел прочь — туда, где виднелся привокзальный сквер с лавками.

Местные милиционеры, свидетели этой обыденной сцены, решили подойти. Завидев стражей порядка, бродяга ускорил шаг, а они тем временем взяли под руки пьяного мужика, отметив про себя несоответствие его приличного внешнего вида характеру этого места.

— Тебя как звать, гражданин? — произнес один из людей в форме.

— Док 66… — произнес невнятно мужчина, и его стошнило на асфальт. Милиционер, привычный к такого рода выходкам, успел отстраниться.

— Проверь документы! — сказал один из стражей порядка своему напарнику. Прощупав тело мужика, коллега наткнулся на удостоверение во внутреннем кармане. Кроме него был только бумажник.

Милиционер раскрыл удостоверение в черной корке и, взглянув на него, обомлел. Он посмотрел на пьяное лицо мужика и, проглотив слюну, произнес:

— Карпович Сергей Иосифович. Комитет государственной безопасности. — Охранник порядка перевел дух. — Высший доступ секретности.

Решив не возиться с опасным клиентом, они оставили отсыпаться напившегося с горя доктора прямо возле привокзального ларька с пивом.

Утро этого дня не предвещало ничего дурного для Сергея Карповича.

Профессор приехал на работу к восьми утра, прошел мимо КПП и уже спускался на лифте в к недрам научно-исследовательского комплекса.

Оказавшись на нужном этаже, он прошел в одну из комнат, где в неподвижном состоянии лежали несколько ее обитателей. Единственное отличие этого помещения от больничной палаты заключалось в том, что на пациентов было нацеплено множество датчиков, а интерьер пестрил мерцающими светодиодами различной электротехники.

— Привет, Настя! — сказал профессор, подойдя к кровати, на которой лежала девушка. О том, что она была особа женского пола, говорило милое личико с нежными чертами лица. Сейчас она спала электронным сном, и неизвестно, когда должна была проснуться. Вся ее жизнь проходила в виртуальной реальности, как и у всех остальных пациентов.

— Привет, Слава! — произнес доктор, подойдя к парню. Затем он посмотрел на мониторы рядом с койкой. Убедившись, что пульс и сердцебиение были в норме, он направился к третьей койке. Рядом с ней уже стоял человек в белом халате.

— А что с Геной? — спросил профессор у своего коллеги.

— Не знаю, — растеряно ответил молодой человек. Он хмурил лоб, обнажая под копной густых светло-русых волос причудливые мимические морщины. — Датчики активности головного мозга выдают полную чушь. Какие-то сплошные скачки.

Доктор прислонился к одному из мониторов и удивленно посмотрел на мирно лежащего парня.

— Такое ощущение, что его мозг просто умер, но периодически наблюдаются мощные всплески активности, — продолжал говорить лаборант.

Доктор подошел к противоположной стене, где находился узел связи с центром, больше похожий на телефонную будку с видеосвязью.

Он снял трубку и нажал на какие-то кнопки.

— Центр. Отдел виртуализации. Проект «Небо», — произнес он в трубку.

На экране появился мужчина в очках с толстой оправой.

— Слушаем вас внимательно.

— У нас проблемы с образцом 34. — Когда профессор находился в непосредственной близости к подключенным к аппаратуре людям, то напоминал внимательного отца тяжелобольных детей. Сейчас же его сухой тон выдавал в нем лишь хладнокровного ученого, ставящего бесчеловечные опыты.

— У нас тут тоже не все гладко. Программа выдает странные алгоритмы, — ответ был короткий, но предельно ясный.

— Конкретнее… Есть предположения? — вопрошал профессор.

— Не знаю. Появилась версия, что сознание одного из образцов полностью кибернезировалось. Или же какой-то вирус… — задумчиво произнес человек на другом конце провода.