Рамон покачал головой.

— Нет, — сказал я. — Обычно мы не ходим на работу без надобности и тесно общаемся мы только с Фрэнком и Брук. Но сегодня с утра мы еще не виделись, — поспешно добавил я.

— Когда в последний раз ты виделся с Брук?

Несколько минут назад в своем шкафу, но, конечно же, я не сказал этого. Я притворился, что обдумываю, но я уже знал, что я могу сказать, когда именно в последний раз видел Брук.

— Во вторник вечером на работе, — сказал я, потирая шею рукой. — Мы проводили ее до машины, а затем ушли. Там не очень подходящее место для прогулок.

Он достал свой блокнот и начал что-то записывать в нем.

— А что такое? — спросил Рамон. — У Брук неприятности?

— Можно и так сказать, — сказал Данауэей, не отрывая глаз от блокнота. — Что произошло, после того как она ушла?

— Мы поехали домой, — сказал я.

Данауей пролистал несколько страниц у себя в блокноте.

— Вы всегда добираетесь домой в течение полутора часов? Я разговаривал с, — он замолчал, посмотрев в блокнот, — миссис Винальски, которая сказала, что ты пришел домой на полчаса позже положенного.

Он поднял взгляд от своих записей и посмотрел на нас. Я почувствовал, как мои руки, в которых была кружка, заледенели,.

— Она так же сказала, что ты выглядел так, будто тебя избили, — его взгляд нашел мое лицо.

Конечно же, она все рассказала. Миссис Ви сделает все, чтобы защитить меня, даже скажет милому полицейскому о том, каким побитым приходит домой Сэм. Ага, конечно, это алиби для меня, но не думаю, что она осознавала, что ее рассказ ничем не сможет помочь мне. Насколько они могли судить, Брук могла побить меня.

— Ты живешь не так уж далеко от места работы, — надавил детектив.

— У нас была небольшая проблемка после работы, — сказал я.

— Проблема, связанная с Брук?

— Нет, — сказал я, — проблема, связанная с каким-то обдолбанным мужиком. Он перепутал меня с кем-то, а когда я попытался объяснить ему это, он немного озверел. К тому времени Брук уже уехала.

Данауэй постучал ручкой по блокноту.

— Это он разбил тебе лицо?

Синяки на моем лице немного пожелтели, а царапины начали заживать. К счастью, они были больше похожи на ссадины, в противном случае Данауэй принял бы их за оборонительные раны. У Брук были длинные ногти.

— Ага, — сказал я.

— Это все, что он сделал?

Я заколебался, но потом подумал: «Что за черт?». Насколько я понимал, они бы узнали о драке из камер видеонаблюдения в торговом центре. Сейчас лучше быть честным, чем быть уличенным во лжи. Тем более я уже скрывал некоторые факты. Я показал Данауэю свою спину.

Он не стал комментировать или спрашивать, в порядке ли я. Думаю, так как он полицейский, он видел и похуже.

— Ты подрался с Фредди Крюгером?

Я покачал головой и натянул футболку назад.

— Я не знаю, что он использовал.

Данауэй наклонился вперед в своем кресле, прищурившись.

— Ты не против, если я сделаю несколько фотографий, прежде чем уйду?

— Не стесняйтесь.

— Могу я спросить, почему вы не обратились в полицию?

Я пожал плечами, о чем я сразу же пожалел, когда жгучая боль пронзила спину.

— Зачем? — сказал я. — Из-за того, что какой-то сумасшедший прыгнул на нас? Мы и не рассмотрели практически ничего, — солгал я. — Без обид, но большая часть наших отношений с копами включала в себя проблемы с нами и со скейтбордами, — в этот раз я удержался от пожимания плечами. — Знаете, нам просто хотелось вернуться домой и закрыться там.

К моему удивлению, он выглядел так, как будто все понимал.

— После вы видели того парня?

— Нет.

— А что такое? — спросил Рамон. — Этот парень навредил Брук?

Внезапно Данауэй тяжело вздохнул, что сделало его на пять лет старше.

— Ваша подруга, Брук, была убита прошлым вечером, — он посмотрел на нас. — В прессе еще не знают ее имени из уважения к ее семье, так что, ребята, я хочу, чтобы вы помалкивали об этом, хорошо?

Я прикрыл глаза и откинулся на диван, игнорируя боль в спине. Конечно же, смерть Брук не была шоком — ее голова лежит в моем шкафу— но теперь, когда мне не нужно притворяться, что я не знаю об убийстве, в какой-то мере теперь я могу с облегчением вздохнуть. Напряжение ушло, но на смену ему пришла всепоглощающая печаль. Брук умерла. Конечно, это не совсем так, но говорящая голова не может заткнуть дыру в моей жизни, образовавшуюся после ее смерти. Я больше никогда не увижусь с ней на работе. Я никогда не увижу, как она повзрослеет и превратится в умопомрачительную женщину, которой, как мы все знаем, она должна была стать. Мы с Рамоном втайне гордились тем, что однажды Брук расцветет и не будет знать пощады. Наша маленькая сердцеедка. А теперь этого никогда не произойдет. Злость затмила мою печаль.

— Мне жаль, — сказал Данауэй, и по его тону я понял, что он искренне говорит это.

Я кивнул с закрытыми глазами. Нам всем было жаль, ведь так?

Данауэй сделал несколько снимков моего лица и спины, прежде чем уйти. Он также забрал то, что осталось от скейтборда Рамона. Он сказал, что, скорее всего, побеседует с нами еще раз. Рамон, Фрэнк и я имели сомнительную честь быть последними людьми, которые видели Брук целехонькой. У них было лишь несколько снимков с камеры кассы самообслуживания в продуктовом магазине. К счастью, миссис Ви поклялась, что мы пришли домой. Хотя мы могли бы поехать за ней домой, я думаю, что Данауэй подозревал, что убийца поджидал Брук у ее дома. Готов поспорить, что он прав.