1 От 29 октября. В нем С. А. Толстая писала: «Ты мне пишешь, что я не зову тебя? Ах, Левочка...... Мне иногда во всех отношениях невыразимо тяжело без тебя. Но я задалась мыслью исполнять свой долг по отношению к тебе, как к писателю, как к человеку, нуждающемуся в свободе прежде всего, и потому ничего от тебя не требую» (стр. 272).

2 Подчеркнутые слова — обычные выражения старой Агафьи Михайловны.

3 Сергей Григорьевич Болхин.

4 Пелагея Васильевна, рожд. Цветкова, вышедшая замуж за Сергея Болхина.

5 Александр Николаевич Бибиков был председателем Крапивенской земской управы, С. Н. Толстой был одновременно уездным предводителем дворянства в Крапивне.

6 Одно из них — В. Г. Черткову, см. т. 85 настоящего издания, стр. 110; другие — неизвестны.

1884 г. Декабря 7. Козловка.

Сейчасъ пріхалъ благополучно на Козловку. Михаило1 меня встртилъ и сказалъ, что въ контор топлено съ тхъ поръ, какъ пріхалъ Власъ.2

О постели не знаю, но скоре лягу на деревянномъ диван, чмъ на холодной постели, такъ что ты не безпокойся. Шубы я не взялъ, п[отому] ч[то] обуза, а тутъ есть кафтанъ. И если придется застать холода, то возьму тулупъ. халъ скучно, да и самъ невеселъ, — невеселъ безъ всякихъ причинъ, — физически ослапъ и въ меланхоліи легкой, а то быть унылымъ не отчего, когда думаю о всхъ, то радуюсь. Теперь только буду безпокоиться и пока, вроятно, не долго пробуду. На ванна деревенской жизни мн стала необходима. — Ну вотъ, цлую тебя и всхъ дтей и особенно Таню.3 Пишите, коли кому не скучно.

Т.

На конверте: Москва. Хамовники. Графин Софь Андревн Толстой въ своемъ дом.

Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые опубликовано по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 234—235. Датируется на основании почтовых штемпелей: «Почтовый вагон. 8 декабря 1884; Москва. 8 декабря 1884». В ПЖ датировано 8 декабря.

1 Михаил Филиппович Егоров (р. 1862 г.), сын Филиппа Родионовича и Евлампии Федотовой. См. прим. 1 следующего письма.

2 Влас Анисимович Воробьев, дворник.

3 С. А. Толстая писала 10 декабря: «Таня, которую ты так особенно целуешь, вся ушла с ушами в свой костюм. Только и разговору, только и мысли, увы! Я ей сказала: «напиши папа». Она говорит: «я только могу ему свой костюм описать». И ей, видно, грустно, что она такая раба своей мечты о костюме, но не может иначе» (ПСТ, стр. 283).

С. А. Толстая писала в ответ 8 декабря: «Получила твое письмецо с Козловки и очень тронута была, что так скоро написал и уведомил меня о приезде. Конечно, деревенская ванна тебе нужна, и теперь, как этот перелом разлуки сделался, я спокойнее смотрю на эту необходимость, и мне не досадно, не тоскливо, и только одно желание, чтоб всё было благополучно» (стр. 277).

1884 г. Декабря 8. Я. П.

Провелъ прекрасный день. Теперь 6 часовъ вечера. Вчера, когда вышелъ и слъ въ сани и похалъ по глубокому, рыхлому въ полъ-аршина (выпалъ въ ночь) снгу, въ этой тишин, мягкости1 и съ прелестнымъ зимнимъ звзднымъ небомъ надъ головой, съ симпатичнымъ Мишей,2 испыталъ чувство, похожее на восторгъ, особенно посл вагона съ курящей помщицей въ браслетах, жидкомъ докторомъ, перироющимъ3 о томъ, что нужно казнить, съ какой то пьяной ужасной бабой въ разорванномъ атласномъ салоп, безчувственно лежавшей на лавк и опустившейся тутъ же, и съ господиномъ съ бутылкой въ чемодан, и съ студентомъ в pince-nez, и съ кондукторомъ, толкавшимъ меня въ спину, п[отому] ч[то] я въ полушубк. Посл всего этаго Оріонъ,4 сиріусъ4 надъ Заской, пухлый, беззвучный снгъ, добрая лошадь, и добрый Миша, и добрый воздухъ, и добрый Богъ. Въ контор топлено, но мн показалось угарно (воображеніе). Я сначала хотлъ еще протопить, потомъ, раздумалъ. Поговорилъ и попилъ чай съ Филипомъ (у него все очень хорошо и онъ старается). Потомъ пришла Аг[афья] Мих[айловна], Миша въ 2-мъ часу легъ на печку, какъ онъ былъ, снялъ сапоги, положилъ шубу подъ голова и тотчасъ же заснулъ; а я, боясь угару, просидлъ до 3-хъ. Читалъ Будду,5 и чтеніе было серьезное. Потомъ спалъ однимъ глазомъ, прислушиваясь къ угару, к[отораго] не было. Часу въ 5-мъ, было совсмъ темно, я свиснулъ, чтобы перебить полухрапъ Михаилы. Онъ почмокалъ губами, поглядлъ въ окно, ему показалось, что свтаетъ, и тотчасъ слзъ, надлъ сапоги, шубу и пошелъ убирать лошадей и хать въ Тулу. Онъ все это передлалъ и вернулся въ 2 часа изъ Тулы съ покупками веселый бодрый <и> здо[ровый]. Мн пріятно и полезно это видть. Я проспалъ до 10. Пришла Мар[ья] Аф[анасьевна]. Какъ мн ни мало надо — это малое ужасно много. Пошли въ тотъ домъ, забрали вещи разныя; потомъ хватился я яицъ. Хотли посылать, я пошелъ самъ на деревню. Я шелъ и думалъ: мы говоримъ, что намъ мало надо, но намъ, мн такъ много надо, что если только не брать всего этаго, не замчая и воображая, что это такъ само собою, то станетъ совстно. Я шелъ покупать для себя яйца и мн было совстно. Я прошелъ къ окан[овымъ]6 у нихъ нтъ. Прошелъ къ Власу. Мать его7 все также лежитъ. Я сказалъ ей: праздникъ теб веселй. Она сказала: «Нтъ, хуже. Если хорошей человкъ, я рада, а то хуже». — Власъ досталъ мн яицъ, и я насовалъ ихъ въ карманъ, и вмсто того, чтобы дать ихъ Влас[овой] матери, пошелъ ихъ жрать. — Посл завтрака слъ за статью и немного подвинулъ; но пришелъ наниматься въ прикащики солдатъ, бывшій каптенармусъ; я ему, было, холодно отказалъ, но онъ сказалъ мн, что онъ мой бывшій ученикъ первой школы — Семка Богучаровскій.8 Это одинъ изъ лучшихъ мальчиковъ былъ. И теперь хорошій, кажется, человкъ Я узналъ въ этомъ солдатскомъ лиц того бутуса, очень умнаго мальчугана въ веснушкахъ, съ доброй, доброй улыбкой, и довольно долго поговорилъ съ нимъ. Потомъ, чтобы погрться, покололъ дровъ и пошелъ къ Бибикову. Снгу пропасть, и дорожки не протоптаны. На деревн Матвей Егоровъ9 окликнулъ меня (уже смеркалось) и подошелъ покалякать — объ лошадяхъ украденныхъ, о томъ, какой это грхъ у меня украсть, — льстивыя рчи. Я спросилъ, какія это дв лошади стоятъу него у двери? А это, говоритъ, племянница изъ Телятинокъ, у ней лошадь стала, такъ вотъ я свою заложу, ее довезу. Я говорю: подвези и меня, и пошелъ. На гор меня догнала баба, дв двочки и два мальчика, и сзади ставшая лошадь. Я слъ къ нимъ въ сани. Баба стала разсказывать про свою несчастную участь, — хлба нтъ, три двочки, одна грудная (я, чай, накричалась безъ меня, и сама чуть не замерзла); здила къ матери на Бароломку,10 не дастъ ли денегъ на хлбъ; а у отца, онъ сторожъ въ лсу, украли дрова и вычли 3 р[убля]. Такъ ни съ чмъ и ворочается, да еще лошадь стала, чуть не замерзла, падала лошадь 3 раза. Баба плачется, a двочки и мальчики (это ясенскіе сли прокатиться), хохочатъ, шумятъ и то и дло ломаютъ втки и подгоняютъ лошадь. Она и за санями не идетъ. — Дорога ужасно тяжелая, непрозжанная, подъ кручь Кочака. Лошадь сзади совсмъ стала. Мн было пріятно, что я имъ помогъ, и главное лошади. Она старая, худая, и пройдетъ шаговъ 100 и станетъ, и сколько ни бьютъ ее ребята, не двигается. Я взялся за лошадь и подружился съ ней, и безъ боя довелъ ее до Телятинокъ. Тамъ я вошелъ въ избу, чтобъ посмотрть, какъ они живутъ. Живутъ чисто и лучше, чмъ плакалась баба. Ребята играютъ въ карты, двочка крошечная псни поетъ. — Мать пришла и тотчасъ хотла бжать за грудной Парашкой.11 Парашка эта была у сосдки. A сосдка сама пришла. Сосдка эта Мара, Матвя Егорова.12 У нея свой ребенокъ, и она цлый день кормила эту Парашку. Он пошли за Парашкой, а я съ двочками и мальчиками похалъ домой, а то мужикъ хотлъ провожать ихъ. Двочки, одна Авдотьи вдовы дочь,13 другая Зорина;14 мальчикъ одинъ Зоринъ,15 другой Николая Ермилова.16 Пошелъ снгъ и темно стало, и мои товарищи стали робть и храбриться, особенно Грушка, Авдотьина дочь. Лица я ея не видалъ, но голосъ и говоръ пвучій, и складный, и бойкій, какъ у матери. Когда она била лошадь, я ей говорю: сама старая будешь. Нтъ, я старая не буду никогда. Такъ все маленькой и буду. А умрешь? — Это не знаю, а старой никогда не буду. Тутъ, когда мы похали подъ гору, он стали поминать про волковъ и про пыль (метель), и все вшки на дорог смотрли. Я говорю: вотъ насъ занесетъ снгомъ, мы повернемъ сани, сядемъ подъ нихъ и будемъ сказки сказывать. — А студено будетъ мы руками будемъ хлопать. И вс хохочутъ.

Черезъ ручей мы перехали не безъ хлопотъ; но только что перехали, Грушка услась на головашки саней и говоритъ: ну давай разсказывать сказки, я одну знаю, — и начала и прелестно разсказала очень хорошую сказку. Вс со вниманьемъ слушали, и стали такіе добрые, что остальные мальчики и двочки все предлагали другъ другу одинъ кафтанъ, кот[орый] у нихъ былъ въ накидку, чтобъ защититься отъ втра. Когда она кончила сказку, она забыла, что злодйку сказки привязали къ жеребцу стоялому, къ кот[орому] и мужики17 боялись подходить. «Да, да, жеребецъ такой стоялъ». Я перебилъ ее: не такой, какого мы вели? Батюшки! какой поднялся хохотъ. Ужъ мы съхали съ горы передъ деревней, когда она кончила. Я сказалъ, что не успю разсказать. Мальчикъ сталъ просить: хоть немножко. Я началъ имъ Китайскую сказку. Зорина предложила остановить лошадь, но Грушка, какъ степенная хозяйка лошади, не согласилась. Я досказалъ до половины. Лошадь какъ-то прохала немножко поворотъ, Грушка поворотила ее за узду. Сама говоритъ: Иль забыла, али сказки заслушалась. — Я пошелъ дальше и слышалъ, какъ Грушка кричала подъ окно: ддушка, выходи, лошадь. — Очень хорошо. Очень все это меня трогаетъ. Цлую тебя и всхъ дтей. Завтра, вроятно, узнаю о теб и васъ — какъ здоровье, состояніе духа, и вс ли благополучны.

Л. Т.

На конверте: Москва. Хамовническій переулокъ. Графин Софь Андревн Толстой, свой домъ.

Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Отрывок из письма впервые напечатан в Б, II, стр. 482. Полностью письмо опубликовано по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 235—238. Датируется на основании почтовых штемпелей: «Почтовый вагон. 9 декабря 1884; Москва. 9 декабря 1884». В Б, II датировано 9 декабря.

1В подлиннике: мягкостью