2 Эпиктет (конец I и начало II в. н. э.) — философ-стоик. Был привезен из Фригии в качестве раба одного из любимцев имп. Нерона. Отпущенный на свободу за свои исключительные дарования, стал заниматься философией у римских стоиков — последователей греческого философа Зенона (2-я половина IV и 1-я половина III в. до н. э.), основателя стоической школы, которая в основу морали полагала отказ от внешних благ жизни. В 94 г., при имп. Домициане, Эпиктет был изгнан из Рима по декрету, запрещавшему там пребывание философам и, удалившись в Никополис, в Эпире, открыл здесь философскую школу. Стоический аскетизм учения Эпиктета сближает его с христианством ранних веков, вследствие чего это учение было распространено в первых христианских монастырях. В своем пренебрежении ко всему внешнему Эпиктет шел так далеко, что не позаботился оставить потомству ни своего имени (Эпиктет — значит раб), ни своего учения. Оно было записано последователем его Аррианом, который передал его в двух сочинениях: «Беседы» (в восьми книгах, из которых до нас дошли только четыре) и «Руководство». Основная идея морали Эпиктета состоит в том, что счастье человека может быть достигнуто только освобождением от всего, что лежит во внешних обстоятельствах и условиях жизни, и уяснением себе того, что находится в нашей власти. Потому ко всему внешнему мы должны относиться равнодушно. — Эпиктета прислал Толстому в 1882 г. H. Н. Страхов. В письме к нему от 11 октября этого года он писал Страхову: «Читаю Эпиктета, которого вы мне прислали — как хорошо... Что вы делаете? Неужели тоскуете? И Эпиктет, и Христос не велят. Они велят радоваться. И можно». В списке произведений, оказавших по признанию самого Толстого преобладающее влияние на него в этот период его жизни (см. Б, III, Госизд. М., 1922, стр. 141) в графе «степень влияния», против имени Эпиктета стоит отметка: «огромное». Мысли Эпиктета были включены им в сборники «Круг чтения» и «На каждый день», в серию книжек с изречениями на разные этические и философские темы под общим заглавием «Путь жизни». Кроме того издательством «Посредник» была издана в 1889 г. (без имени автора) довольно значительная книжка Черткова «Римский мудрец Эпиктет. Его жизнь и учение», а также небольшие книжки: «Раб-мудрец. Рассказ о римском мудреце Эпиктете» и «Эпиктет. В чем наше благо» — извлечения, в четырех книжках, из книжки Черткова, с изложением учения Эпиктета.

3 См. прим. 1 к п. № 22 от 24 июля 1884.

4 Теодор Паркер (Th. Parker, 1810—1860) — свободный северо-американский проповедник, писатель, борец против рабства. Сын мелкого фермера и механика в штате Массачузетс. Уже в местной школе выдвинулся огромными способностями и широкой любознательностью. По окончании богословского университета, где работал по философии и изучил множество новых и древних языков, он примкнул к «унитарианству» — зародившемуся в Европе в XVI в. и особенно развившемуся в XVIII в. в Англии рационалистическому движению протестантизма, отрицавшему догматы троичности бога, непорочного зачатия и т. п. Отчасти под влиянием «Жизни Иисуса» Штрауса Паркер в своем свободомысленном отношении ко всей христианской догматике, в историко-критическом исследовании Библии и отрицании ее авторитета пошел еще гораздо дальше своих предшественников и вызвал протест даже со стороны представителей унитарианской церкви. В 1841 г. Паркер произнес в Бостоне проповедь, отпечатанную вскоре под заглавием: «О преходящем и постоянном в христианстве» (The Transient and Permanent in Christianity»), вызвавшую необычайное негодование против него. «В течение многих столетий, — говорил он, — христианские учения были нисколько не лучше, если не хуже языческих. Богословские догматы перешли к нам от иудаизма, язычества и не имеют ничего общего с духом истинного христианства... Наше христианство по мере своего развития впитывало в себя массу грязи, так что теперь оно уже не та чистая вода, которую мы хотели бы пить... Полагаясь на авторитет св. писания, люди научились верить самым бессмысленным легендам...» Не менее решителен был Паркер и в своей критике существующего строя. Около того же времени он писал: «...Наши законы с самого начала отнимают чувство человеческого достоинства у одной половины человечества и приносят ее в жертву другой, быть может, худшей половине. Наши тюрьмы не исправляют, а создают преступников; семнадцать двадцатых преступлений совершается против собственности, а это доказывает, что в начале собственности есть что-то неладное. Само общество создает преступников, а потом вешает их. Церковь еще хуже: это колоссальная ложь. Это приют для глупцов, притон для низких темных людей». В течение зимы 1841—42 г. Паркер прочитал ряд лекций, составивших целый том, который вышел из печати в 1842 г. под заглавием «Исследование вопросов, относящихся к религии» («Discours of matters pertaining to religion». Эта книга имела огромное влияние на многих его современников в Америке и в Европе. Вражда к нему клерикально настроенного общества достигла крайних пределов. Тем не менее он до конца жизни продолжал выступать с публичными лекциями, в которых, кроме вопросов религии, постоянно затрогивал и наиболее жгучие социальные вопросы, в том числе вопрос об освобождении негров. Рискуя самой жизнью, он повсюду защищал их дело и много раз помогал устраивать побеги рабов. В том же направлении он неустанно выступал и в периодической печати. — Толстой познакомился с двумя названными произведениями Паркера, получив их в начале 1885 г. от Черткова. 22 февраля он писал о Паркере, как о писателе, у которого он находит «прекрасно выраженные свои мысли», С. А. Толстой. В письме к Л. Д. Урусову от 18 апреля называет его «удивительным Паркером». О «большом влиянии» на него Паркера в этот период жизни говорится и в указанном уже списке книг, в Б, III Госизд., М., 1922, стр. 141. О том, что Паркер продолжал увлекать Толстого и близких к нему людей и в позднейшие годы, свидетельствует посвященная ему книжка, написанная для «Посредника» проф. Н. И. Стороженко и вышедшая в 1900 г. под заглавием «Апостол гуманности и свободы Теодор Паркер» (серия книг «Для интеллигентных читателей») ; в издательстве же Черткова «Свободное слово», в Англии, вышли в 1901 г. в переводе оба названные сочинения Паркера, которые по цензурным условиям не могли появиться тогда в России: «О вопросах религии» не полностью, но в значительных извлечениях, и «О преходящем и вечном в христианстве».

5 О стоиках см. выше, прим. 2 к настоящему письму. Говоря о том, что он перечитывает стоиков, Толстой, очевидно, подразумевает Эпиктета и Марка Аврелия, который, как известно, был приверженцем стоической философии и «Размышления» которого перевел Л. Д. Урусов, а также, может быть, и Сенеку-младшего: в яснополянской библиотеке сохранилась с отметками Толстого книга его на французском языке — «S'enеque le Philosophe. Oeuvres compl`etes», trad. p. J. Boillard, 2 v., P., 1860.

6 Замысел «Круга чтения», осуществленный только в 1906 г., с появлением этого двухтомного сводного труда в издании «Посредника», возник уже в 1884 г. при чтении Конфуция и Лаодзе. В Дневнике от 15 марта названного года Толстой писал: «Мое хорошее нравственное состояние я приписываю тоже чтению Конфуция и Лаодзе. Надо себе составить Круг чтения: Эпиктет, Марк Аврелий, Лаотцы, Будда, Паскаль, Евангелие. Это и для всех бы нужно». Историю развития этой мысли см. в статье К. С. Шохор-Троцкого «Круг чтения Л. Н. Толстого и его краткая история» в сб. ТП, II, М. 1920.

7 См. предыдущее письмо, № 67 от 1—2 июня 1885.

8 Елизавета Меркурьевна Бём (1843—1914), урожд. Эндаурова — художница, известная своими силуэтами и акварелями, главным образом из детской жизни. Обучалась в школе «О-ва поощрения художеств» и у Крамского. Была замужем зa профессором петербургской консерватории Л. Ф. Бём. В начале июня 1885 г. послала Толстому несколько тетрадей своих силуэтов и, получив от него благодарность и просьбу принять участие в изданиях «Посредника», сделалась до конца жизни его постоянной сотрудницей-иллюстраторшей. Силуэтные или акварельные иллюстрации ее были сделаны к книжкам Толстого «Первый винокур», «Сказка об Иване дураке», к сборникам «Цветник», «Малым ребятам», к «Перепёлке» Тургенева, «Медведям» Гаршина и мн. др. В серии картин, издаваемых «Посредником», ею сделана «Сказка о дедке и репке». В период борьбы с голодом, в 1891 г., Бём сделала ряд плакатов с изображением голодающих матерей и детей. Более подробные сведения о Бём см. в книжке С. Лаврентьевой «Друг детей Е. М. Бём», Пб.,1911 и у К. С. Шохор-Троцкого — «Е. М. Бём. Памяти отошедших друзей», Ежемесячн. журнал, 1915, 1.

1885 г. Июня 6—7. Я. П.

Въ послднемъ письм я писалъ вамъ, что мн хорошо; а теперь, отвчая на 2-ое письмо ваше изъ Англіи, полученное вчера, мн нехорошо. Письменная работа нейдетъ, физическая работа почти безцльная, т. е. не вынужденная необходимостью, отношеній съ окружающими меня людьми почти нтъ, приходятъ нищіе, я имъ даю гроши, и они уходятъ, и на моихъ глазахъ въ семь идетъ вокругъ меня систематическое развращеніе дтей, прившиванье жернововъ къ ихъ ше. Разумется, я виноватъ, но не хочу притворяться передъ вами, выставлять спокойствіе, к[отораго] нтъ. — Смерти я не боюсь, даже желаю ее. Но это то и дурно; это значитъ, что я потерялъ ту нить, к[оторая] дана мн Богомъ для руководства въ этой жизни и для полнаго удовлетворенія. Я путаюсь, желаю умереть, приходятъ планы убжать или даже воспользоваться своимъ положеніемъ и перевернуть всю жизнь. Все это только показываетъ, что я слабъ и скверенъ, a мн хочется обвинять другихъ и видть въ своемъ положеніи что-то исключительно тяжелое. — Мн очень тяжело вотъ ужъ дней 6, но утшеніе одно — я чувствую, что это временное состояніе, мн тяжело, но я не въ отчаяніи, я знаю, что я найду потерянную нить, что Богъ не оставилъ меня, что я не одинъ. Но вотъ въ такія минуты чувствуешь недостатокъ близкихъ живыхъ людей — той общины, той церкви, к[оторая] есть у Пашковцевъ,1 у православныхъ. Какъ бы мн теперь хорошо было передать мои затрудненія на судъ людей, врующихъ въ ту же вру, и сдлать то, что сказали бы мн они. Есть времена, когда тянешь самъ и чувствуешь въ себ силы, но есть времена, когда хочется не отдохнуть, а отдаться другимъ, к[оторымъ] вришь, чтобы они направляли. Все это пройдетъ. И если буду живъ, напишу вамъ, какъ и когда это пройдетъ. — Вчера вмст съ вашимъ письмомъ получилъ письмо отъ Оболенского.2 Онъ спрашиваетъ, что Сибиряковъ,3 ищетъ мста, средствъ жизни и называетъ безвыходнымъ то положеніе, въ к[оторомъ] онъ находится и къ к[оторому] страстно стремлюсь вотъ уже 10 лтъ. Когда я самъ себя жалоблю, я говорю себ: неужели такъ и придется мн умереть, не проживъ хоть одинъ годъ вн того сумасшедшаго безнравственнаго дома, въ к[оторомъ] я теперь принужденъ страдать каждый часъ, не проживъ хоть одного года по человчески разумно, т. е. въ деревн не на барскомъ двор, а въ изб, среди трудящихся, съ ними вмст трудясь по мр своихъ силъ и способностей, обмниваясь трудами, питаясь и одваясь, какъ они, и смло, безъ стыда, говоря всмъ ту Христову истину, к[оторую] знаю. Я хочу быть съ вами откровененъ и говорю вамъ все, но такъ я думаю, когда я себя жалоблю, но тотчасъ же я поправляю это разсужденіе и теперь длаю это. Такое желаніе есть желаніе вншнихъ благъ для себя — такое же, какъ желаніе дворцовъ, и богатства, и славы, и потому оно не Божіе. Это желаніе ставить палочку поперечную креста поперекъ,4 это недовольство тми условіями, въ к[оторыя] поставилъ меня Богъ, это не врное исполненіе посланничества.5 Но дло въ томъ, что теперь я, какъ посланникъ, въ сложномъ и затруднительномъ положеніи и не знаю иногда, как лучше исполнить волю пославшаго. Буду ждать разъясненій. Онъ никогда не отказывалъ въ нихъ и всегда давалъ ихъ во время.

Л. Т.

Напечатано полностью в Б, III, Госизд., М., 1922, стр. 19—20. На подлиннике рукой Черткова: «Я. П. 7 июня 85» — вероятно, согласно штемпелю отправления. Возможно, что письмо было написано несколько раньше, чем отправлено. Датируем расширительно.

Письмо это написано в ответ на небольшое письмо Черткова из Ньюпорта от 29 мая. Чертков пишет «Сейчас получил от вас письмо, в котором вы говорите про Сократа [письмо № 66 от 20—22 мая]. Когда кончите, пошлите П. И. Бирюкову в склад. Он знает, как поступить, чтобы возможно благоприятнее представить в цензуру...» Далее идет сообщение о результатах тех хлопот за политического заключенного Ершова, которые Чертков предпринял по просьбе Толстого (эта часть письма уже изложена нами в комментарии к письму № 62 от 13—14 мая). Во второй части своего письма Чертков пишет: «Вы спрашиваете, хорошо ли мне. Должно быть, хорошо, хотя я не особенно сильно это чувствую. Работаю много со своим молодым помощником В. Баттерсби над переводами ваших сочинений. Эта работа доставляет мне настоящее удовольствие».

1 О В. А. Пашкове и пашковцах см. прим. 2 к п. № 22 от 24 июля 1884.

2 О Л. Е. Оболенском см. прим. 8 к п. № 46 от 24 февраля 1885 г.

3 О К. М. Сибирякове см. прим. 1 к п. № 53 от 16 апреля 1885 г.

Оболенский, крайне стесненный в материальных обстоятельствах, ждал от него денежной поддержки.

3 О символическом значении поперечной палочки креста см. прим. 7 к п. № 57 от 8 мая 1885 г.

4 О «посланничестве» см. п. № 42, от 30 января—3 февраля 1885 г. и прим. 1 к нему.

1885 г. Июня 9—10. Я. П.

Вчера получилъ ваше 3-е письмо изъ Англіи съ выпиской изъ Dymond’a.1 Очень радуюсь тому, что вы узнаете квакеровъ.2 Мн всегда было очень сочувственно ихъ ученіе. Радуюсь тоже вашему успху по длу Ершова.3 Не могъ удержаться отъ чувства враждебнаго къ тмъ людямъ, к[оторые] мучаютъ этихъ несчастныхъ, при извстіи о томъ, что Ер[шова] освободили. Изъ этаго и прежде бывшихъ случаевъ ясно, что большинство сидящихъ сидятъ такъ, что стоитъ напомнить о нихъ, чтобы прекратить ихъ страданія и грхъ тхъ, к[оторые] ихъ мучаютъ. «Заключеннаго постите».4 Все Онъ сказалъ.