– Экройд, – позвал кто-то. Джэй оглянулся. К нему обратился Прямая Стрела.

– Куда ты его послал?

Джэй все еще не соображал как следует.

– Ага, – сказал он. Пальцы он все еще держал в форме пистолета. Затем он их расслабил, провел ими по волосам. – О боже, – произнес он, ощупывая себя в поисках повреждений.

– Ты! – взревел кто-то в его адрес. Это был крупный блондин. Выглядел он чуть ли не старше кожаного мальчика. – Кто ты такой, к чертям?

– Джэй Экройд, – ответил ему Прямая Стрела. – Его еще называют Джэй-попугай.

– Я бы поимел ублюдка! – Блондин сжал кулак, при этом смяв пачку сигарет, очевидно, не осознавая, что она у него в руке. Табачные крошки посыпались ему на брюки. – Я бы превратил его в желе! Черт! – Он швырнул на землю раздавленную пачку и пинком отправил ее в толпу. Внезапно Джэй узнал Золотого Мальчика. Сообщения о смерти Брауна, очевидно, были преувеличены. Никто ему об этом не сказал.

– Куда ты послал его, Экройд? – спросил Прямая Стрела.

– Захлопнул его… – Губы пересохли. Облизав их, Джэй ощутил вкус крови.

Мормон-туз ухватил его за лацканы и потряс.

– Куда ты послал убийцу?

– Ох, – сказал Джэй. – В Нью-Йорк. В Гробницы.

– Прямая Стрела отпустил его.

– Хорошо.

Но Золотой Мальчик обрадовался меньше.

– Он проходит сквозь стены! – завопил он. Он, очевидно, испытывал потребность кричать. Джэй начал понимать, почему Браун не преуспел как актер.

– Я его убрал отсюда.

Тут Прямая Стрела сильно опечалился. Мормон глубоко вздохнул, повернулся и направился прочь. Джэй последовал за ним, оставив Брауна актерствовать в одиночестве.

– Тахион, – спросил Джэй, хватая Кэллендэра за руку. – Он будет жить?

– Только Бог может ответить тебе, Экройд. Молись.

Бреннан сидел в резиденции отца Сквида, ожидая темноты. Священник ушел по поручению Бреннана. Дженифер мирно спала на диване. Бреннан включил маленький черно-белый телевизор священника и, приглушив звук, не веря своим глазам, наблюдал за событиями дня в Атланте.

Событие, которое показывалось крупным планом со всех возможных точек – и в мучительно замедленном воспроизведении, – было зрелище Тахиона, теряющего руку. Его показывали вновь и вновь, пока Бреннан не почувствовал себя плохо. В послесловии к показанному было объявлено, что Тахион потерял много крови и его организм испытал столь сильный шок, что рана может оказаться роковой.

Бреннан молился, чтобы маленький инопланетянин выкарабкался. Они были друзьями и товарищами, вместе сражались с Роем и с «Кулаком тени», но Бреннан чувствовал, что Тахион – один из немногих людей, понимающих его мотивы. Тахион знал, что заставляло его бороться с Кином и «Кулаком тени». Чувтво личного долга у него было столь же сильно, как и у Бреннана.

Просматривая в который раз клип с теряющим руку Тахионом, Бреннан внезапно осознал, что в кадре кто-то еще. Рядом с Тахионом был Джэй-попугай. Какого черта пи-ай делает в Атланте? Оставил ли он расследование убийства Хризалис или же какая-то ниточка привела его в Атланту?

Пока Бреннан размышлял об этом, вернулся отец Сквид со спортивной сумкой и большим кожаным чемоданом с плоскими стенками. Он поставил багаж перед Бреннаном и серьезно сказал:

– Не знаю, следует ли мне поддерживать тебя в этом, Даниэль.

– Вы меня не поддерживаете, отец. Вы знаете, что я делаю только то, что должен. – Он открыл кожаный чемодан и вытащил свой запасной лук. Полиция отобрала другой, как и большую часть стрел, но у Бреннана что-то осталось. Он надеялся, что достаточно.

Он открыл спортивную сумку и вытащил черный гимнастический костюм. Разложив его на стуле, продолжил дожидаться темноты.

– Хотел бы, чтобы Джордж был здесь, – сказал Блэйз.

На какое-то мгновение Джэй подумал, что он имеет в виду Джорджа Буша. В комнате ожидания госпиталя было два телевизора, по обоим показывался съезд, и комментаторы много говорили про Джорджа Буша. Он уже собрался было сказать парню, что в последнюю очередь он хотел бы сейчас иметь дело с республиканцем, но потом его осенило, что Блэйз имеет в виду своего замечательного дядьку из КГБ.

– Джордж в Нью-Йорке, – сказал ему Джэй.

Мекки Мессер тоже в Нью-Йорке, но уже не в Могильниках. Джэй звонил туда. Он вывернулся: превратил в фарш двух сокамерников и вышел сквозь решетки.