— Да. Только не говори об этом никому, умоляю!

— Я же сказал, хорошо. Никому не скажу. А твоя мама где? Почему не спасла от отца? — ушёл от темы Зары и Макса, чтобы опять не поругаться с Мариной.

— Мама умерла, когда мне было семь лет... — Её взгляд зацепился за черные тучи на одном из рисунков, и эта туча поглотила все воспоминания о матери, которую она знала лишь по фотографиям.

Стефан чертыхнулся про себя. Сколько ещё всякого дерьма скрывалось в их шкафах? Он заключил Марину в объятия и чмокнул в лоб.

— Прости, я не знал.

— Нет, нет, всё хорошо. Не бери в голову, — отстраненно сказала она.

— Что было после её смерти? Отец слетел с катушек от горя?

— Не знаю, от чего он слетел с катушек. Но потом он начал... — Она всхлипнула.

— Эй, ты чего? Не плачь. — Усадил на колени. — Не надо. Не хочешь, не будем об этом. Я ни в коем случае не выпытываю у тебя информацию.

— Но ты должен знать всю правду о своём цветке.

— Мне, конечно же, интересно, что было в твоей жизни. Но это только твоя жизнь, и только тебе решать, впускать меня в неё, или же нет. Ты злой кактус, поняла? Злой, цветущий кактус, — поцеловал в щёку.

Она улыбнулась, но потом снова стала серьёзной и грустной.

— Он... насиловал меня, — произнесла Марина и вся подобралась, словно ждала презрения Стефана.

— Что?! Что он с тобой делал?!— его голос, почти сорвавшийся на крик, напугал её.

— Насиловал меня...

Стефан встал с кровати, оставляя Марину одну, и стал ходить по комнате, ероша волосы и закрывая лицо руками. Насиловал. Насиловал ребенка!!! Он ещё не отошёл от мыслей про бордель и шестнадцать лет, а этот урод еще и насиловал её!

— Прости меня, — прошептала она, считая, что он теперь будет сторониться её.

— "Прости меня"? Ты совсем с ума сошла?

— Я... — Слёзы покатились по щекам.

Он подошёл к ней и поднял на руки, прижимая к себе как можно сильнее.

— Моя девочка, моя хорошая, — говорил ей в волосы и гладил по голове. — За что ты вечно просишь прощения? За что? Это мы все перед тобой виноваты, мы все... Не плачь, моя красавица. Если мы встретим когда-нибудь твоего папашу, я обещаю, что сам изнасилую его. Изнасилую так, что он сидеть не сможет всю свою оставшуюся жизнь. Кусок дерьма.

Его злость на её отца клокотала в нём так, что она могла её слышать. Обняв его покрепче, она успокоилась. Стефан не выгонит её, не будет презирать. Как же она боялась его презрения.

— Я думала, ты будешь относиться ко мне по-другому после таких признаний.

Он поставил её на пол и отошёл к окну.

— Я не буду с тобой разговаривать, пока ты не поймешь и не услышишь меня, Марина. Я уже сказал тебе, и не один раз, что я всё понял о тебе и твоём прошлом. Я сделал свой выбор, находясь в трезвом уме и здравой памяти.

— Но теперь ты знаешь больше...

— И что? — сорвался он. — Я должен ненавидеть ребёнка, который подвергался регулярному насилию со стороны отца? Кого я должен ненавидеть? Семилетнюю девочку?!

Стефан вдохнул и выдохнул, успокаивая сердцебиение. Сердце готово было выпрыгнуть из груди и расшибиться об пол. Как ей доказать, что он искренен? Как можно было сладить с этой ничему не верящей девчонкой?

— Не молчи, разговаривай со мной, — сказала она и обняла его сзади. — Я обещаю, что больше ни слова не скажу об этом.

— Нет, так тоже не пойдёт. Я не хочу, чтобы ты носила обиды и тревоги в себе. Я хочу знать всё о твоих переживаниях. Только я также хочу нормального разговора, а не пустого, понимаешь? Мои слова словно отлетают от стенки, не доходя до тебя. Опусти эти стены, Марина. Не надо от меня за ними прятаться.

— Хорошо. — Её щека лежала на его мощной спине, а руки сильно обхватывали торс.

— И не бойся. Твой отец не найдет тебя здесь. А если и найдет, то вместе со своей смертью.

— Не будем о нём. Пусть он живет своей жизнью, будто его нет совсем. Представим, что та сирота с рисунка — это я.

— Не сирота, Марина. Никто из нас не сирота больше. — Развернулся к ней и тоже обвил её талию руками. — Кстати, завтра на ужин меня не жди.

— Почему? — голос приобрел грустные нотки.

— Прилетает мой отец. Надо встретиться с ним. Правда, не знаю, что ему от меня надо. Но он настоял на встрече.

— Ты так говоришь, будто вы не общаетесь с ним совсем.

— Почти. Общаемся, но тесных семейных связей у нас нет.

— А мама твоя тоже будет на встрече? Она тут живет? Братья, сестры есть? — Ей было очень любопытно узнать о его семье.