– Почему эта распечатка произвела на вас такое удручающее впечатление? Мало ли какие у человека могут быть интересы? Возможно, он увлекся коллекционированием… или ищет, куда вложить средства компании.

– Но ведь здесь речь идет не о продаже, а о покупке!

– Обычную любознательность вы исключаете?

Красные пятна на лице Леды сделались ярче:

– Любознательность? Где же тогда другие бумаги подобного рода? Если человек заходит в Интернет из чистой любознательности, то вряд ли он остановится на одном факте, было бы много похожей информации. Почему он распечатал именно это? А потом порвал и бросил в корзину?

Наблюдательности ревнивых женщин можно позавидовать.

– Ваши вопросы о каком-то профессоре Лианозове сначала показались мне неуместными, – продолжала Леда. – Теперь я думаю… впрочем, неважно. Я спросила у мамы про Лианозова. Оказывается, мой отец в последнее время ударился в генеалогию. Семейное древо, корни, разная дребедень. Я мало об этом слышала. У нас с ним были напряженные отношения, и если он чем-то делился, то с мамой. Она говорит, отец отыскал родство между Куприяновыми и нефтепромышленниками Лианозовыми, правда, дальнее. Почему он придавал этому значение?

– Я бы сама хотела знать, – искренне ответила Астра.

– Скажите, кто такой профессор Лианозов? И что его связывает с Владом?

– Профессор умер десять лет назад. Примерно в тех же местах, что и господин Неверов.

У Леды пересохло в горле:

– Ка-а-ак? Вы полагаете… вы думаете… Влад тоже…

– Успокойтесь. Ничего я не думаю. Вы поручили мне найти Неверова, и я пытаюсь…

– Вы же утверждали, что он жив! – перебила Леда.

– Надеюсь, так и есть.

Солнце припекало. Над клумбой порхали бабочки. На скамейку с другой стороны уселись парень и девушка – оба с бритыми наголо головами и множеством сережек в ушах. Они ели мороженое в рожках. В другой ситуации Леда бы не преминула состроить брезгливую гримасу, но сейчас ей было не до этого.

– При чем тут…. – пробормотала она. – Нет! Это полнейший бред! Нонсенс! Вы говорите, десять лет назад? А Влад пропал совсем недавно. Где же логика ваших рассуждений?

– Не ждите от меня логики.

– Ах да! – Госпожа Куприянова приподняла очки и потерла переносицу. – Вы полагаетесь на интуицию.

– Вроде того. Я не скрывала от вас, что мои методы… не совсем традиционны. Вы дали согласие.

Леда сжала побелевшие пальцы, они хрустнули.

– Ради бога, поступайте как знаете. Только дайте мне какую-то определенность! Эта распечатка, какие-то Лианозовы… я уже ничего не исключаю. Чего мне ждать, на что надеяться?

– Ждите, и все. У вашего отца не сохранились записи, касающиеся семейного древа?

– Может быть, кое-что и есть в его личном сейфе. После смерти папы мы… вернее я, попытались разобрать его бумаги – он был скрупулезно аккуратен и держал документы, записные книжки и прочее под замком. У меня сложилось впечатление, что он навел идеальный порядок в домашнем и офисном кабинетах, потому что в любую минуту мог… расстаться с жизнью и понимал это лучше всех.

– Вы обнаружили среди бумаг что-нибудь, связанное с Лианозовыми?

Леда опустила глаза.

– Содержимое сейфа я поручила перебрать Владу. Для меня все это – темный лес. Для мамы – тем более. Кому, по-вашему, я должна была довериться?

Она оправдывалась, хотя ее никто не собирался обвинять.

– Ключи от личного сейфа отца у вас?

– Влад отдал их мне. После разговора с вами я заглянула и туда. Ничего, никаких «генеалогических изысканий», никаких записей, где фигурировали бы Лианозовы, в сейфе нет. Наверное, отец уничтожил все лишнее.

«Или кто-то другой, – подумала Астра. – Неверов, например».

– Простите, а от чего умер господин Куприянов?

– Аневризма сосудов головного мозга…

Парень и девушка с обритыми головами доели мороженое и начали обниматься. К их ногам слетелись голуби – клевать остатки рожков.

Леда смотрела на птиц, не понимая, зачем они здесь. Неужели ее так выбил из колеи найденный в мусоре порванный листок?

Астра спрятала «улику» в сумочку и распрощалась, сославшись на занятость.

Через два часа она вышла из пригородной электрички на маленькой станции и зашагала к автобусной остановке. Вокруг шумели сосны, где-то над головой постукивал дятел. Тряский автобус, поднимая клубы пыли, доставил ее в поселок Луговой.

Ей нравилось смотреть на людей в поездах и маршрутках, в метро и автобусах, на разные лица, ловить их взгляды и угадывать мысли. Она чувствовала себя каплей в этом человеческом море, его частичкой, воплощаясь в нем, как и оно в ней.

Дом с пасекой ей указала попутчица, болтливая бабенка в синтетическом платье желто-зеленой расцветки.

– У Шестопаловых самый натуральный мед. Они пчел сахаром не подкармливают, берегут честь марки, – затараторила она, не успела Астра заикнуться, куда ей надо. – Хорошие люди! Своими руками деньги зарабатывают. Не то что некоторые! Вон ихний забор – с каменными столбиками.