Он спохватился, что до сих пор стоит в коридоре, не замечая сквозняков и запаха щей из кислой капусты, которым несло со второго этажа, от Курочкиных. Надо позвонить знакомому продавцу антиквариата, возможно, он даст дельный совет. В любом случае это повод прогуляться вместе с Грёзой, поболтать о шахматах и оказать ей услугу.

Продавец оказался на месте и с готовностью пустился в разглагольствования по поводу старинных, нередко изготовленных на заказ изобразительных шахматных комплектов. Особенно этим увлекались испанские мастера, их традиции восходят аж к пятнадцатому веку.

–  Погоди, - перебил его Виктор.
– Поделишься своими знаниями с моей девушкой? Когда можно зайти?

–  Да хоть сегодня. Я буду в магазине до позднего вечера.

Грёза вышла от Варвары с озабоченным, хмурым лицом, неся в руке тарелку с остывшей кашей.

–  Полине Прокофьевне совсем худо, - сказала она, увидев Виктора в коридоре и не удивившись.
– Даже не смогла прийти позавтракать. Манка остыла, придется греть.

Обычно старушки собирались на трапезу у Варвары, чтобы Грёза тратила меньше времени на хождение из квартиры в квартиру. Но сегодня вышло по-другому.

–  А ты… неужто так и стоял здесь?
– покачала она головой.
– С какой радости?

–  Тебя ждал, - буркнул Виктор, замялся.
– Это… насчет шахмат… Я тут позвонил знакомому, он обещал проконсультировать.

Грёза подошла к нему поближе, понизила голос:

–  Варвара призналась по секрету, рассказала о четырех пропавших фигурках… Теперь их, правда, только три… - прошептала она.

–  В чем призналась?

–  Ну, они с Полиной вспомнили-таки, куда те подевались.

–  Вот как? Может, они и про мои пропавшие фигурки вспомнят?
– ехидно скривился Виктор.
– А ты сразу уши развесила!

–  Еще не успела, - огорченно вздохнула Грёза.
– У Варвары горло перехватило, началось удушье, астма! Это все от волнения. Я ей велела не разговаривать. Потом расскажет. Вот иду к Полине, у той давление подпрыгнуло, едва языком ворочает.

Виктор закатил глаза, сделал страшное лицо и произнес замогильным голосом:

–  Шахматы не жела-а-ают раскрывать свою тайну-у!

–  Прекрати!
– вздрогнула она.
– Мне и так не по себе.

–  Брось ты всякие глупости! Нас ждет специалист по антиквариату, вечерком сходим, покажем ему твои шахматы. Авось узнаем что-нибудь интересное.

–  Если с бабушками все будет хорошо, - кивнула Грёза.
– Я не стала Варварину дверь захлопывать, вдруг у нее опять приступ случится, а в квартиру не попадешь. Пока начнешь с ключами возиться, то да се - человек умереть может.

–  Правильно, - одобрил Виктор.
– Ладно, пойду кран чинить, у меня сегодня выходной, займусь бытом. Если что, зови!

Виктор отправился к себе, а Грёза - к Полине. Пришлось вызывать «Скорую», сбивать давление. День прошел тревожно, в суете и беготне. Два раза Грёзе звонил Глинский, но она не брала трубку, не до того было. Около четырех пополудни она прилегла отдохнуть, ноги гудели, голова раскалывалась.

Ее разбудил Виктор.

–  А? Что?
– испугалась Грёза, вскакивая.
– Кому-то опять плохо?

–  Тише, тс-с-с… - Он успокаивающе приложил палец к губам.
– Я сделал тебе сладкий чай. Извини, не знал, что ты уснула.

Он поставил дымящуюся чашку на тумбочку.

–  Как ты вошел?

–  Очень просто. Все двери настежь! Никон орет, голодный, на весь дом.

–  Ты его покормил?

–  Конечно. Нашел рыбешку у тебя в холодильнике, дал ему.

–  Спасибо.

Взгляд Грёзы смягчился, подобрел. Никон, свернувшийся у нее в ногах, мирно мурлыкал, сытый и довольный.

–  С обновкой тебя, - сказал Виктор, пряча глаза.

Он уже видел на вешалке шубу из серебристой норки и терялся в догадках, от кого презент - от Глинского или от Ирбелина.

–  А ты хочешь, чтобы я всю следующую зиму в пальтишке на рыбьем меху пробегала?

В голосе Грёзы кипела обида - на него, на бросивших ее родителей, на свою безысходную бедность.

–  Я же тебе предлагал купить турецкую дубленку! Ты отказалась!

–  Взял бы да купил! Люди вот не спрашивали.

–  Какие люди?

Она отвернулась, промолчала. Не было смысла обсуждать свершившийся факт. Виктор пошел на попятную.

–  Пей чай.

–  Не хочу!

–  Глинский приходил, - ровно, без всякого выражения, сообщил он.
– Шастал по этажам с каким-то экспертом, потом с Курочкиными беседовал. Наверное, тебя повидать хотел.

–  Откуда ты знаешь?

–  Догадываюсь. Он в коридоре с врачами говорил, на лекарства старушкам деньги дал - к тебе подлизывается!

Грёза вспыхнула, резко поднялась, привела себя в порядок. Пора было готовить диетический ужин: варить бульон, овощи на пару, идти кормить больных.