– Договорились, – улыбнулся он.

Улыбка у него чудесная…

В Домодедове Захар спросил:

– Тебя будут встречать?

– Вряд ли.

– Я возьму такси и отвезу тебя. Ты где живешь?

– Нет, Захар, спасибо, я… сама… Вызову машину. Зачем тебе делать такой крюк? Ты, я знаю, живешь на Ленинском, а я на Соколе.

– В самом деле, другие края… – как-то сухо произнес он. – А я тогда, пожалуй, поеду экспрессом до Павелецкой, а у тебя багаж… Я посажу тебя в машину.

– Спасибо.

Они уже получили багаж, Рита заказала такси. Ей очень быстро пришла эсэмэска, что машина ждет.

– Идем, Захар!

– Да-да!

Он взял ее чемодан.

– Что ты туда набила?

– Да всякое, в основном кремы, маски… Обожаю израильскую косметику… И мама тоже.

– Рита! – окликнул ее высокий мужчина в кожаной куртке.

– Арсений? – удивилась она. – Ты что здесь делаешь?

– Догадайся с трех раз! Тебя встречаю!

– Но как ты узнал, когда я прилетаю?

– Надежда Игоревна сказала.

– Арсений, познакомься, это Захар Алексеевич Тверитинов.

– Тверитинов? Тот самый?

– Что, значит, тот самый? – крайне удивился Захар.

– Вы биофизик?

– Да.

– Очень, очень рад! Вот так удача!

– Арсений, что это значит? – удивилась Рита.

– Простите, я не представился! Арсений Белолицый, журналист.

– Белолицый? Это такой псевдоним? – вздернул бровь Захар.

– Отнюдь! – добродушно рассмеялся Арсений. – Это моя родная фамилия. Так вот, мне поручено написать о вас статью в журнале «Сноб».

– А что, есть такой журнал? – искренне удивился Захар. – Зачем же я понадобился такому журналу? Я, вроде бы, не сноб.

– Но вы ученый с мировым именем… Прошу вас, Захар Алексеевич, я делаю хорошие статьи, скажи, Рита!

– Да. У него бойкое перо. Советую согласиться, у него не только перо хорошее, но и когти. Так вцепится, что лучше согласиться. Тот случай, когда лучше дать, чем объяснить, почему не хочется, – засмеялась Рита.

Захар поморщился.

– Захар Алексеевич, я убедительно прошу вас согласиться, это будет хороший пиар.

– Зачем мне пиар? – раздраженно бросил Захар.

– Чтобы привлечь внимание к вашей работе.

– Внимание праздной публики? Увольте! Рита, я оставляю тебя в надежных руках. Всего доброго!

И он ушел.

– Ну и тип! – проговорил Арсений.

– Понимал бы ты что-нибудь! – огорчилась Рита.

– Это что, большое и светлое чувство? А как же я?

– А ты – маленькое и довольно-таки темное.

– Обожаю твой юмор. Ладно, поехали. Но я его дожму!

– Кто бы сомневался.

– Ритуля! Ты изумительно выглядишь! – обрадовалась мама. – Впрочем, как всегда после Израиля. Тебя Арсюша привез?

– Мамочка, зачем ты ему сказала, когда я прилетаю?

– А не нужно было? Почему?

– Потому что… Он все испортил.

– Что? Что он испортил? – всполошилась Надежда Игоревна.

– Мамочка, ты не представляешь… Я влюбилась как ненормальная… А Арсений…

– Постой, в кого ты влюбилась? Он что, прилетел с тобой?

– Да.

– Но кто он такой? Израильтянин?

– Нет, мамочка, это… Захар Тверитинов!

– Кто?

– Захар Тверитинов.

– С ума сойти!

– Мама, он такой…

– Ну, если он похож на своего отца, то я тебя понимаю…

– Внешне не очень, но обаяние… И вообще…

– А он? Он тоже влюбился?

– Да вроде бы с первого взгляда.

– И вы уже?…

– Нет. Мы решили, что не будем спешить.

– На тебя это не похоже, Ритуля, – улыбнулась Надежда Игоревна. – Ты голодная?

– Нет.

– Тогда рассказывай. Я умираю от любопытства.

– Что рассказывать?

– Как вы познакомились.

Рита рассказала.

– Значит, он поехал к матери… – задумчиво проговорила Надежда Игоревна.

– Ну да. Она такая красивая!

– Да, Леша всегда говорил, что не видел женщины красивее. А я обижалась, ревновала. А знаешь что, девочка моя… Не стоит вязаться с этим Захаром.

– Почему?

– Эти Тверитиновы… Леша так меня измучил… Я надеялась, что мы поженимся в результате, хотела от него ребенка… И что? Осталась у разбитого корыта. Они же однолюбы, эти Тверитиновы. Захару сейчас лет тридцать пять…