– Заболел.

– Грипп?

– Ну, наверное…

В этот момент в дверь аудитории просунулась взлохмаченная башка студента Долгова.

– Захар Алексеевич, вас там спрашивают…

– Кто?

– Какая-то гирла!

– Долгов, что за выражение! – улыбнулся Захар.

В коридоре у окна спиной к нему стояла девушка.

– Простите, вы меня искали?

Она обернулась. Он обомлел. Это была Рита, первая Рита.

– Вы? Как вы меня нашли?

– Ох, какое совпадение… Извините, что я тогда удрала. А вы профессор Тверитинов?

– Да.

– А я сестра Илюши Извекова.

– И что с ним такое? Что вас привело ко мне? – встревоженно спросил Захар.

– Илья просил передать вам вот эту тетрадь.

– Что это?

– Я не понимаю, но он говорит, это очень важно. Тут какие-то его расчеты, что ли… А он… – она всхлипнула.

– Да что с ним такое?

– Он в больнице. У него… инфаркт…

– Инфаркт? – поразился Захар. – В двадцать лет?

– Да.

– Господи помилуй! Но отчего? Что-то случилось? Или у него больное сердце?

– Нет. Говорят, такое бывает от перенапряжения… Захар Алексеевич, умоляю вас, посмотрите эту тетрадь и, даже если это полный бред, подбодрите его как-то…

– Послушайте, Рита, я, разумеется, посмотрю тетрадь, но не сию минуту. На ходу это невозможно. Я сейчас должен ехать в лабораторию, а вечером непременно посмотрю, но я просто уверен, что это не бред. Илья мой лучший студент, на редкость способный, я бы даже сказал, талантливый парень, так ему и передайте. Или он в реанимации?

– Нет, уже в палате…

Он положил тетрадь в кейс.

– Извините, Рита, мне пора…

– Захар Алексеевич, а вы… Вы на меня сердитесь?

– Сержусь? С какой стати мне на вас сердиться?

– Что я сбежала…

– Рита, побойтесь Бога! Вы нуждались в поддержке, я вам ее оказал, только и всего.

Он быстро шел по коридору, она с трудом за ним поспевала.

– Захар Алексеевич, а вы… не могли бы как-нибудь заглянуть к Илюшке в больницу? Он был бы счастлив! Он вас просто боготворит!

– А где он лежит?

– В Первой Градской.

– О, это совсем рядом с моим домом. Непременно зайду. Только не сегодня. Вот как прочту тетрадку, так и навещу Илью. А сейчас передайте ему от меня привет. Да, кстати, у вас с братом разные фамилии…

– Мы от разных отцов.

– Понял.

Он подошел к своей машине.

– Вам в какую сторону? – спросил он.

– Нет, спасибо, я тоже на колесах. Вы очень хороший человек, Захар Алексеевич, и жизнь второй раз посылает мне вас, когда мне плохо… Спасибо!

Она ушла. На сей раз она ему совершенно не понравилась. И даже не вызывала сочувствия. Он прислушался к себе. А та, вторая Рита, в которую я вроде как влюбился без памяти… Сердце слегка екнуло при воспоминании о ее дивных рыжих кудрях. Позвонить ей, что ли? Я вчера был не слишком любезен. Нет, не буду, я сегодня слишком занят.

Конечно, он попал в пробку. Хотел позвонить Рите, но тут вспомнил об Илюшкиной тетрадке. Посмотрю, пока торчу тут… Он достал тетрадь из кейса и вскоре забыл обо всем. С ума сойти, какая свежесть мысли, какой неожиданный и, казалось бы, просто немыслимый подход, как интересно!

Пробка все не рассасывалась. Ему позвонили из лаборатории.

– Захар Алексеевич, вас сегодня ждать?

– Да, я просто застрял в пробке, намертво, но как только, так сразу.

И он опять углубился в чтение. Конечно, многое еще сыро, некоторые положения просто абсурдны, но мальчишке всего двадцать лет… Он, по-видимому, гений, этот Илюша Извеков. Наконец движение возобновилось. Если парень, бог даст, поправится, его ждет большое будущее в науке. А может, взять его на полставки в лабораторию? Нет, ему надо учиться, а после инфаркта он учебу и работу не потянет. Завтра же пойду к нему.

– Захар, с приездом! – приветствовал его Димс, друг и заместитель. – Чего сияешь? Нешто влюбился?

– Нет, Димс, не влюбился! Просто один мой студент оказался обыкновенным гением…

Рита вышла из ворот Матросской Тишины очень расстроенная. Ее клиент, обвиняемый в тяжком преступлении, которого он явно не мог совершить, был тяжело болен. Ей стоило немалых трудов добиться его перевода в тюремную больницу. Следствие велось черт знает как, и, похоже, целью следствия было засадить ее клиента всерьез и надолго. А он может даже не дожить до суда, что следствию было бы только на руку. Правда, после сегодняшнего разговора с обвиняемым у нее появился лучик надежды. Ему было так плохо, что он проговорился… Эту версию надо отработать… После посещения тюрьмы ей необходимо было поскорее попасть домой, смыть с себя тюремный запах. И только уже стоя под душем, она вспомнила о Захаре. Захотелось скорее позвонить ему, услышать его голос. У него очень красивый голос… А плевать мне на все заморочки – рано, не рано. Она накинула халат и схватила мобильник.