Они подняли рюмки.

– За благородство! – несколько выспренно вступил Качмарек. – В спорте, в жизни, во всём.

– Бедняга Леон, – вновь улыбнулся Ежи. – Ему вчера от вас досталось. Но мы действительно считаем ваш поступок благородным. Многие их тех, кто выходят в ринг Атлетического клуба, не отказались бы от боя. Наоборот, почувствовав слабину соперника, бросились бы его добивать.

Они чокнулись. Выпили.

Какое-то время отдавали должное здешней кухне, потом Саблин спросил как бы невзначай:

– А что ваш третий друг, Возняк? Не захотел присоединиться к ужину?

– Станислав немного задержится. У него неотложные дела.

– Я почему-то был уверен, что молодые люди во Львове развлекаются, – слегка конфузливо улыбнулся Саблин. – Утром спортзал, вечером ресторан, девушки…

– По сути, так и есть. – Разговор поддерживал Мазур, Качмарек работал челюстями, ловко управляясь с прибором одной рукой. – Но попутно выполняем несложные поручения моего дядюшки. Он живёт в Кракове, у него там своё дело. Поймите правильно, власть сменилась, но связи и деловые интересы остались. Деньги нужны всем.

– Здесь я с вами совершенно согласен, – Саблин придал голосу тоскливую нотку. – С деньгами хорошо везде: и в армии, и в статской жизни.

Между разговором Ежи не забывал наполнять рюмки «атласовкой», а Саблину не стоило труда изображать лёгкое опьянение.

– Что, жалованье поручика не позволяет разгуляться? – усмехнулся поляк.

– Где там. Особенно сейчас, когда на службе образовалась некоторая заминка. Иногда мне кажется, что чем больше рвешься служить Отчизне, тем меньше она о тебе заботится…

– Не стоит расстраиваться, пан офицер. Деньги, это всего лишь деньги.

– Обычно так говорят те, у кого они водятся. Впрочем, вы правы, есть ещё и честь. Мы, русская армия, защитники Галиции, а где уважение? Не говоря уже об обычной благодарности. Украинцы нашим приходом недовольны. Вы, поляки – сознайтесь, Ежи! – вы тоже нас не любите! – Саблин разгорячился. – Так какого чёрта?! Что мы здесь делаем, кого защищаем?

Мазур продолжал улыбаться, а Качмарек смотрел остро, словно просвечивая захмелевшего русского офицера рентгеном. И неожиданно вмешался:

– Хороша защита! Вы сами видите, что творится, господин офицер. Банды украинских националистов бесчинствуют в городе. Гибнут люди, и не только солдаты, но и некомбатанты. Обычные обыватели гибнут, а среди них и заслуженные люди. Так случилось у клиники на Пияров, так было на объединительном съезде. Впрочем, что я вам рассказываю. Вы ведь сами участник этих событий.

– Для молодых людей, увлечённых спортом и хорошей кухней, вы неплохо осведомлены обо мне, – пьяновато удивился Саблин.

– Полно, поручик! – напористо продолжал вчерашний соперник по рингу. – Об этих событиях гудит весь город. Ни за что не поверю, что вы в них не участвовали!

– Вы правы, я там был, – отяжелел взглядом Саблин. – Чёртовы оуновцы лезут из всех щелей, как тараканы. Давить безжалостно! Все неприятности от них. Если дерево в червоточинах, его надо рубить, выкорчёвывать. Чтоб не заболел весь сад.

– Хорошая мысль, – поддержал Ежи. – Мы тоже не любим этих безголовых бандитов. Да и как ещё можно относиться к людям, которые жгут и взрывают всё подряд, не считаясь с жертвами среди мирного населения? Одно слово – бандиты. Во всём должен быть порядок. Орднунг, как говорят немцы.

– О, пан Ежи, – Саблин шутливо погрозил поляку пальцем, – не надо про немцев. Это наш потенциальный противник…

Подошёл официант, склонился к плечу Мазура. Тот кивнул.

– Извините, господа, я отлучусь ненадолго. Просят к телефону. Леон, налей господину офицеру, выпейте за дружбу.

Саблин выпил с Леоном за дружбу. Трудно, что ли? Но Ежи быстро вернулся, улыбка с его лица пропала, будто стёрли влажной тряпкой со школьной доски. Кожа на скулах поляка натянулась, глаза сузились. Саблин с Качмареком замолкли на полуслове.

– Станислав убит, – шершавым голосом произнёс Мазур.

Над столом повисло молчание.

– Где?! – сдавленно проговорил Саблин.

– Около Клуба, – нервно ответил Мазур. – Там сейчас следователь. – И обернулся к Качмареку: – Леон, нам нужно ехать.

– Я с вами, – поднялся Саблин.

Качмарек уже двинулся между столиков к выходу.

– Едем, – согласился Ежи.

Такси удалось поймать быстро. Через полчаса они были в Клубе. У входа стоял русский стрелок, встретил их прапорщик комендантской роты. Поляков сразу отвели в отдельное помещение к следователю. Саблин прошёл в боксёрский зал и присел на скамейку.