Только это остаточки от древнейшей мифологии, отражающей стародавние традиции. У реки Уса есть и более древний слой традиций и мифологии. Древнее казачьих атаманов образы Ильи Муромца (хоть звался «стар козак», да очень древен образ), Алеши Поповича и Микулы Селяниновича.

Но еще древнее плеяда богатырей времен создания Ригведы, Самоведы… К таковым можно отнести Святогора, Еруслана, Горыню, Дубыню, Усыню. Имена Горыня и Святогор связаны с горами, на которых происходили моления богам, с горами, отделяющими Явь от Прави. Дубыня связан со священным богатырским деревом дубом.

А вот Усыня? Н. Аристов пишет: «Усыня сопоставим с первобытным Змеем (Ящером), запруживающим реки своими «плечами». У русских слово «усы» являлось метонимическим переносом слова «плечи». На связь Усыни с «хтоническим змеем» указывает встречающееся название «птица Усыня – змей о двенадцати головах». Имя же Усыни обязано его исполинским усам. Он «одним усом реку запрудил, а по усу, словно по мосту, пешие идут, конные скачут, обозы едут».

Усыня – древнерусский мифический богатырь, связанный с горами и рекой, способен плечом-усом перегородить реку. Действительно, река, носящая имя Уса, шла к Волге и должна была упасть в Рось-Волгу у села Переволоки, но не дойдя до волжского берега, до одного из «рожек» Самарской луки, развернулась и пошла ко второму «рожку».

На пути реки встал мифический Усыня, преградил путь. Зато на луку «словно по мосту, пешие идут, конные скачут…»

В священном горнем месте обиталище богатыря Усыни, оттого и поименована река Уса. Древние сказители поместили Усыню на Самарскую луку не случайно. Тут станицы воинских братств, охраняющих древние святилища. Тут и река, почти замыкающая священную Самарскую луку – Подсолнечное царство (под солнцем находящееся) – Остров Буян. Тут и волхвы-брахманы.

А что еще на Усе? А еще у истоков Усы есть урочище Змиев камень, Змиевы горы. Видно, не зря сравнивали Усыню с хтоническим змеем.

Какова тут связь? Былины нам и на это указуют. Богатыри древности одержали победу над огромным змеем. Но возгордились своей силой и были наказаны богами, окаменели; охраняют вход в иной мир.

Тут бы точку поставить, но древнерусские былины, сказания ведут нас к глубочайшей архаике, к другим древностям, имеющим прямое отношение к имени священной реки Уса.

В сказе «Молодильные яблоки» встречаем царь-девицу Усоньшу. Богатырша, поляница-воительница, а то и вовсе «на половину змея, на половину девка». А это уже образ молнии, образ луны. Образы более древние, чем Ригведа и Авеста.

Фольклористы записали до сорока вариантов распространенного сказа. Сопоставляя отличия текстов-сказов, можно обнаружить немало деталей, расширяющих популярный образ царь-девицы.

Между Усыней и Усоньшей есть общность истока и есть различие, отражающее древнейшие традиции.

Когда-то россы имели Бога с именем Дый, Див, Дев, от которого прозвали его супругу – луну Дивию. Далее пошли дивы – помощницы богатырей и Девичьи горы.

Богатыри, включая Усыню, дети боговы, человеческое воплощение бога. Дивы – подруги Богатырей. Тут общий исток.

Есть и различие. Большинство воинских братств среди главных установок имели обет безбрачия.

Видимо, подобный союз был и у дев. Древние греки помещали воинственных амазонок, воительниц чисто девичьего союза, в Скифию, в междуречье Яика, Волги и Дона. То есть в районе Самарской луки. И, по данным археологов, в данном регионе мы видим в курганах женские захоронения с воинскими атрибутами, ножами-акинаками. Очевидно, перед нами регион женщин-воительниц, «поляниц». Конечно, большинство из них, убив врага в бою, получали право выходить замуж и становились берегинями многодетных семейств. Вполне вероятно, что был слой, союз и таковых, которые годами, а то и всю жизнь мыкались по горам и долам, считая такую жизнь естественной. Общины «поляниц»-богатырш можно отнести к I тысячелетию до нашей эры.

Государство амазонок в сказах называется «дивьим», «дивичьим», «новодевиченским».

У верхней оконечности Самарской луки по правому берегу поднимается гористая гряда, которая на региональных картах называется Новодевичьи горы. Тут и село Новодевичье, по горам поименованное. Как говорится, все налицо. И ведический топоним, и былинное название в очередной раз точно совпадают. Можно отметить, что Навь, Новодевичье царство находится на правом западном берегу, где закат. Река Уса впадает в Расу (Волгу) с запада, при этом делит горную гряду на Девичьи и Новодевичьи горы, на Подсолнечное царство и на Новодевичье (сонное) царство, на Правь и Навь.

И все-таки девичий воинский союз, описанный древними писателями до нашей эры, несомненно, моложе ведических обрядов. Царь-девица Усоньша – это образ Мары, образ земли-матушки. Богатырши-поляницы-амазонки, видимо, более поздний пласт древнерусских традиций, хотя традиций вполне естественных. Верно, наши прабабки не единожды оставались вдовыми, а их дочери незамужними. Их сыновья и мужья уходили в походы, дав обет: не возвращаться домой, «не испив воды шеломом» из вражьих рек. При таких воинственных установках могло случиться всякое. Впрочем, без таких напутствий россам не усидеть бы на просторах от Лабы (Эльбы) до Иртыша и Ганга. Русские реки на протяжении многих тысячелетий оставались русскими оттого, что не только россы, но и их женщины рабству предпочитали смертный бой, в коем часто побеждали. А если и проигрывали, то непременно с боем возвращались на свои священные реки.