«Подводники (и в первую очередь с атомных ракетоносцев) понимали, что многое в том, чтобы сдерживать проявления «грубой силы», зависит от них. Ведь военное противостояние Советского Союза и Соединенных Штатов определялось прежде всего противостоянием стратегических ядерных сил, а подводные «стратеги» с их ракетно-ядерным оружием являлись их важной составляющей. Наши ракетные подводные крейсера несли мощные дальнобойные, стратегические ракеты, — продолжил беседу адмирал. — Подводники-североморцы и тихоокеанцы не раз производили ракетные стрельбы из самых разных районов Мирового океана. Дело оставалось за Северным Ледовитым. Ракетоносцы уже имели опыт и всплытия в полыньях, и проламывания корпусом пакового льда, в последнем случае, правда, еще небольшой. Теперь предстояло произвести пуск ракет из Центральной Арктики.

Выбор командования пал на подводную лодку «К-447» пр. 667Б, которой командовал капитан 1 ранга Леонид Романович Куверский. Корабль был уже «немолодым» — он вступил в строй в 1972 г. Ему предстояло после похода отправиться в Северодвинск на ремонт. Зато экипаж имел значительный опыт несения боевой службы. Подготовка к рейду в Арктику велась основательно. Большое значение мы придавали не только отработке всех элементов предстоящей стрельбы, но и проблеме самого всплытия в паковом льду, тем более что в это время года лед особенно «тяжелый».

Электромеханическая служба дивизии изготовила из листового металла макет ракетоносца в одну сотую натуральной величины, и мы занялись исследованием, производством расчетов, какую нагрузку будут испытывать отдельные части корпуса, приняв на себя лед после всплытия ракетной палубы, ограждению рубки, носовой и кормовой надстройкам предстояло принять на себя не одну сотню тонн. Генеральный конструктор пр. 667 наверняка ужаснулся бы тому, что нас ожидало.

Не буду вдаваться в подробности, как нам удалось избавиться от ледяных «монолитов», чтобы в первую очередь открыть крышки ракетных шахт. Скажу только, что пришлось несколько раз погружаться и всплывать, на это ушла почти половина запасов сжатого воздуха, и затем нам пришлось пополнять его запасы.

Лодка оказалась по существу в полупогруженном состоянии с большим дифферентом на корму, причем комингс верхнего рубочного люка не намного поднимался над поверхностью воды.

Старт ракет прошел без каких-либо осложнений, а потом потянулись мучительные долгие часы ожидания. Пришлось немало поволноваться — куда же улетели ракеты. Узнав, что они достигли цели, облегченно вздохнули. А затем возникли трудности с погружением. Лодку сковал тяжелый лед толщиной до 2 м. Чтобы вырваться из ледовых клещей, нужна была большая отрицательная плавучесть. К тому же корабль был раздифферентован.

Открыли клапана вентиляции цистерн кормовой группы, затем заполнили цистерну быстрого погружения и без хода полетели вниз с дифферентом на корму 20°. После этого открыли клапана вентиляции цистерн носовой группы, выровняли погрузившуюся лодку и на глубине 180 м дали ход турбинами. Лодка стала управляться. Такие действия мы досконально отработали с каждым экипажем.

В базу пришли победителями...» — заключил свой рассказ Эдуард Дмитриевич [492] .

Итак, «Старт-80» (подводный крейсер стрелял с 80-го градуса северной широты) состоялся. Командир «К-447» Л.Р. Куверский и командир 41-й дивизии Э.Д. Балтии стали Героями Советского Союза. А 3 июля 1981 г. навсегда вошло в летопись свершений отечественного подводного флота и истории освоения Арктики подводными атомоходами.

В следующем, 1982 г. в арктическом походе отличился экипаж подводной лодки «К-92» пр. 667БД под командованием капитана 2 ранга В.В. Патрушева. Подводный крейсер в ходе подледного плавания выполнил специальное задание командования исследовать проблемы поддержания надежной связи с берегом в целях своевременного получения сигнала на применение ракетного оружия. Во время этого похода, использовав торпеды для проделывания во льду полыньи, ракетоносец всплыл в надводное положение и осуществил пуск двух баллистических ракет Р-29. Через два года экипаж той же лодки с тем же командиром, но уже в звании капитана 1 ранга, выполнил ракетную стрельбу ракетами РСМ-40, всплыв во льдах в районе Св. Анны.

Экипаж «К-92» за успехи в боевой учебе был награжден вымпелом министра обороны СССР «За мужество и воинскую доблесть».

В 1982 же году произвел пуск ракет из высокоширотного района еще один подводный крейсер стратегического назначения — «К-421», которым командовал капитан 1 ранга Г.Г. Лойкканен.

В 1984—1985 гг. атомная ракетная подводная лодка под командованием капитана 1 ранга П.С. Омельченко также выполнила ряд высокоширотных плаваний, завершив одно из них ракетным стартом из приполюсного района [493] .

Подобные же арктические походы с ракетными стрельбами связаны с именами и других замечательных командиров-подводников, в том числе B.C. Соловьева и Ю.Н. Патрушева, Ю.М. Репина и А.В. Ольховикова, А.И. Сугакова, А.А Берзина, А.С. Богачева.

Знаменательной вехой по пути дальнейшего совершенствования боевой выучки экипажей подводных ракетоносцев стало 8 августа 1991 г. В этот день, в 21 ч 09 мин, как зафиксировано в вахтенном журнале, с борта атомного подводного ракетоносца «Новомосковск» пр. 667БДРМ был произведен полноракетный залп. Из глубин Баренцева моря вырвались одна за другой 16 баллистических ракет и скрылись в облаках полярного неба. Скептики и маловеры, ратовавшие за сокращение подводных ракетоносцев (они утверждали, что моряки в состоянии производить лишь двухракетные пуски), оказались посрамлены.