Шрифт:
Шимон. Вы только и знаете скулить…
Бартошиха. Мне еще не скулить? Да вы такой же полоумный, как мой мужик… Кабы вам ногу не перебили, вы бы сами понеслись.
Шимон. И понесся бы, чтоб вы знали!
Ян(медленно набивает трубку, которую все время курит). Военных приятностей захотелось… Ума в голове ни капельки… Лишь бы на войну, будто в драку на ярмарке.
Шимон. Вы, Ян, всегда, всегда поперек! Что ж вы, не читали в городе манифест? Ведь грамотный! Чтобы мужики шли, а потом…
Ян. А потом им господа дадут по заднице, когда у них страх пройдет… Старый вы человек, а все глупый. За господ башку подставлять…
Шимон. А то и не за господ… За самих себя ставить косы на торец! Вы же сами это в кузнице делаете!
Ян. Велят, так и делаю. Мне все равно. Моя работа в кузнице, та либо другая, — какая придется.
Шимон. Вам в кузнице легче живется, вот вам и охота на месте сидеть. Над душой у вас никто не стоит, мехи мальчик раздувает, управляющий редко когда заглядывает… А вот тот, что в поле спину гнет…
Бартошиха. Так ведь и я то же говорю! Неохота моему работать, вот он и понесся за паном Костюшкой. А ты, баба, работай за него, аж кровь из-под ногтей брызжет. (Розе.) Ты там скобли, скобли, что слушаешь?
Роза. Да скоблю ведь…
Бартошиха. Вон какие мелкие, проросшие, пальцы заболят, пока оскоблишь… Говорила девке, приготовь картошку, так куда там! Тоже только бы бегать. В отца оба пошли, что ли?
Роза. Валек бежит. Без метлы.
Бартошиха. Наказанье божье! Без метлы! Я ему дам!
Влетает запыхавшийся Валек.
Валек. Мама, знаете…
Бартошиха. Разбойник ты этакий, ты что же это думаешь? Да я до костела дошла, из костела вернулась, тут уже сколько дел переделала, а ты…
Валек. Мама, Банаховский Владек пришел…
Бартошиха. Да что мне Владек!.. (Вдруг сообразив.) Что ты говоришь? Пришел? Ведь он вместе…
Валек. Вот-вот, об отце рассказывает…
Общее движение. Валек хватает ковш и жадно пьет.
Бартошиха. Господи Исусе, верно, уж Войцеха в живых нет! Верно, уж его убили! Господи Исусе, что же я теперь, сирота…
Ян. Не ревите, кума, ведь ничего еще не известно!
Бартошиха. Ох, знаю я, знаю, все утро под сердцем сосало, и сон мне снился такой недобрый… Да что же ты, собачья душа, не говоришь ничего?
Валек. Он говорит, что отец…
Шимон. Что? Что?
Валек. Что отец… Да что вы меня трясете? Что отец… Да вон Владек идет. Он вам все дочиста расскажет.
Бартошиха. А ты, девка, скобли картошку! Сто раз тебе говорить? Ох, горе с этими детьми, горе!
Владек(входя). Слава Исусу…
Бартошиха. Во веки веков. Заходи.
Владек. Спасибо… Валек говорил, вы уж, верно, дома, так я к вам… И соседи, я вижу, сошлись… О вашем вам хотел рассказать…
Бартошиха. Боже милостивый, не пришел мой-то с тобой?
Владек. Да, ваш не пришел пока что…
Бартошиха. Ох, убили моего, убили, горемычная я.
Ян. Дайте ж, кума, парню слово сказать!
Бартошиха. Да что тут говорить, о чем говорить, когда уж все кончено, когда его уж на свете нет и не будет. Ох, знала я, знала, чем оно кончится.
Ян. Да не причитайте, ведь он еще ничего не сказал.
Бартошиха. Что ему говорить? Нет в живых Войтуся, ох нет!
Владек. Куда там! Жив он, да еще лучше вашего живет!
Шимон. Как же это: лучше?
Владек. Подождите, а то вы все на меня… А тут надо по порядку.
Бартошиха. Когда же ты вернулся?
Владек. Ночью. Да вот проспал, идти пришлось далеко, а по правде сказать, зашли мы еще в корчму, хватить по одной… с ребятами…