Это носильщик аэропорта, в запарке, не глядя, бросил поверх упавшей женщины туристскую палатку. Затем он добавил ещё пару тюков и покатил тележку в обратную сторону – на посадочную полосу.

Выпавшей из-под поклажи рукой Карина Львовна задела молодую даму, идущую к выходу.

– Ой! – воскликнула она. – Рим! Тут трупа, что ли везут?

– Да ну! Кто их так возит? Эй! Погоди! – обратился он к мужичку, тащившему повозку. – Тормозни, что тут у тебя?

Носильщик недовольно остановился и, обернувшись, заметил безжизненно свисающую руку.

– Вот пьянь проклятая! – выругался работник аэрослужбы. – Понажираются и лезут куда ни попадя!

Он начал освобождать тело, сбрасывая тюки под ноги, следующим по проходу людям. Поток пассажиров остановился.

– Врача! Врача!! Врача!!! – завизжала истерическим голосом какая-то женщина.

– Ну что вы кричите? Здесь врач! – решила успокоить человека Вика.

Рим уже склонился над женщиной, перевернул её на спину, автоматически проверил: пульс сонных артерий, реакцию зрачка на свет, проходимость дыхательных путей. Рим понял, что у женщины обычный обморок: признаков, указывающих на заболевание, не обнаруживалось, симптомы эпилепсии отсутствовали. Рим слегка пошлёпал пострадавшую по щекам. Ноль реакции! Тогда он прибавил силы.

– Ты что делаешь! – заорала Липутина, придя в себя и заметив замахивающегося на неё человека.

– Как вы себя чувствуете? – спросил Рим.

– Какое твоё дело, подонок?!

– Это врач. Вам стало плохо, он оказал вам первую помощь, – пояснила Вика.

– Какой-такой врач?! – обиделась Карина Львовна. Уж хватит считать её за дурочку! Что это за врач – в туристическом костюме?

Бездельник и повеса! Впрочем, она так и сказала вслух.

Рим понял, что дама не нуждается в медицинской помощи и, взяв под руку жену, развернулся к выходу.

– Я на тебя в суд подам, подонок! – заорала вслед Липутина. – Ишь, какой шустрый!

Карина Львовна была просто вне себя от такой наглости! Она разговаривает с молодым человеком, а он – поворачивается к ней спиной!

– Фамилию твою скажи! – гневно потребовала она.

Всё кипело внутри Карины Львовны, этот молодой человек попросту взорвал её накопившиеся эмоции. Она вскочила и резво схватила уходящего подонка за рукав, пытаясь развернуть его к себе лицом.

Карина Львовна ещё не всё сказала!

Но сказать всё, ей так и не удалось.

– А ну, заткнись, старая вешалка! – Виктория ловко зажала нос Липутиной между пальцами и сжала их.

Слёзы брызнули из глаз неблагодарной пациентки, она разинула рот, чтобы возмутиться таким обхождением, но встретила разъярённый взгляд Вики. Липутину обожгло огнём! Молодая девица казалась настроенной совсем недружелюбно и нерасположенной к выслушиванию нотаций. Мало того, она замахнулась свободной рукой – сейчас ударит! Карина Львовна съёжилась и зажмурила глаза.

– Не смей поносить моего мужа! Я тебя быстренько воспитаю, если мама не сумела! А ну, извиняйся – быстро! Или зашибу!!!

Рим подхватил под мышки супругу и еле отволок от перепуганной до смерти женщины. Вика оглянулась и хотела было врезать вмешавшемуся человеку, но, узнав в нём мужа, успокоилась, улыбнулась, подхватила Рима под руку и быстрёхонько увела, от греха подальше.

Выйдя из аэропорта, они слышали злобные проклятия.

– Ей Богу, я сейчас вернусь и вправлю ей мозги!

– Не надо, Вика, пойдём, – спокойно предложил супруг.

– Хорошо, – нехотя согласилась обиженная Вика.

– Она ненормальная? – спросила Вика уже в такси.

– Не знаю.

– Так значит, нормальная? У тебя – все нормальные?

– Понятие нормы определяется обществом, может быть, для неё такое поведение вполне нормально.

– Существуют же какие-то нормы поведения! – возмутилась Вика.

– Существуют, – согласился Рим. – Но сущность человека всегда проявляется в экстремальной ситуации.

– А как я себя вела в экстремальной ситуации?

– На высоте!

Вика украдкой чмокнула супруга в губы.

– Первый комплимент! Поздравь меня, Римушка!

– С чем?

– С первым комплиментом!

– С первым? – переспросил Рим.

– Ну, конечно же! Раньше ты просто говорил милую чепуху, соответствующую моменту!

Рим промолчал. Наверное, она права.

А Карина Львовна, усевшись на заднее сиденье маршрутки, достала пудреницу и внимательно осмотрела свой, покрасневший и начинающий синеть, нос. Она всё ещё продолжала бормотать, выражая недовольство хамской молодёжью. Какие нравы пошли! Никакого уважения – никаких авторитетов! Что эта туристка – конь в юбке, что Кудрина – мнимая интеллигенция! Да и собственная дочка тоже – грубая, бездушная и неблагодарная.