– Вот, видишь? Это уже не норма! Так что стало с той девушкой?

– Ничего. Мы отвезли её домой, дали снотворного, отоспалась.

– Где она теперь?

– Да что ты так уцепился-то? Да здоровая она совершенно! Сейчас учится в Москве!

– Она что, твоя знакомая?

– Ну, как сказать?

– Как можно прямее, я твоей Алине не настучу! – улыбнулся Рим.

– Да нет, не в этом смысл вовсе! Просто, я знал её до этого инцидента всего несколько дней.

– И у неё не отмечалось никаких странностей?

– Это допрос?

– Опрос.

– Если тебе так интересно, скажу. Она, как бы тебе сказать, такая спокойная, уравновешенная, очень доброй души человек!

– В чём проявляется её добрая душа?

– Вообще-то, мы ей как бы враги были, но она как-то сумела объективно к нам отнестись, мы пришли скандалить, хоть я этого и не хотел, а в итоге даже подружились.

– И это ты считаешь не странным?

– Что тут странного? Они с Алиной нашли общий женский язык, вот и всё!

– Насколько я понял, вы были у неё дома?

– Да, а какое это имеет значение?

– И дома ты, что заметил первое? Что бросилось в глаза? – продолжал гнуть свою линию Рим.

– Ты прям, как сыщик! Что там могло быть? Обычное всё, – Владимир вспомнил книжную, полку, злополучный журнал. Что тут особенного? Но Рим так проницательно смотрел на него, что Иванов смутился и начал перечислять всё, что запомнилось.

– Мы зашли в квартиру, хозяйка пропустила нас, вежливо разговаривала, спросила у нас: «Где торт, где Шампанское»? По ходу дела, мы наврали, что пришли поздравить её мать. Затем, затем. Что же было после?

– Ты у меня спрашиваешь? Отвечаю! Вы пошли на кухню, верно?

– Нет, не сразу! Мы собирали с полу карты!

– Она была дома одна?

– Совершенно, – Владимир вдруг понял. – Ты что, каждого считаешь ненормальным?

– Она складывала пасьянс! Я вовсе не думаю, что она играла сама с собой, разложив колоду на шестерых. Вот и разгадка! Карты были изрезаны ножницами. Наверное, новый способ гадания.

– И что? Вы стали собирать карты, и?

– Она настояла, чтобы собрали аккуратно. Мы уложили их в косметичку. Это всё девичьи причуды.

– Так она сама сказала?

– Господи! – схватился за голову Владимир. – Да мне и в голову не пришло что-то спрашивать! Какое мне до этого дело?

– Никакого. А потом вы ушли домой, так?

– Ты что, знаешь что ли, что было дальше?

– Откуда мне знать? Я просто интересуюсь.

– Мы остались ночевать. Я, конечно, всю ночь просидел над работой!

– Так это недавно было?

– Я же говорю, в этот Новый год.

– Ага! Вечер физмата?

– Каждый год собираемся, ну и что?

– Хорошо, что ещё? – Риму казалось всё более интересным. – Где ты спал?

– Ты прямо как ревнивая супруга! Я вовсе не спал. Говорю же, просидел всю ночь в кабинете.

– В кабинете?

– Он служит хозяйке и спальней.

– Там, конечно, был стол.

– Понял, куда ты клонишь. Был. И на столе стояли книги, прислонённые к стеночке. Какие книги? Так, ерунда всякая!

– А конкретнее? На столе всё валялось в беспорядке?

– Нет, всё очень даже аккуратно.

– О чём книги?

– Сплошная философия.

– Да?! – заинтересовался Рим. – Какого направления?

– Честно сказать?

– Да уж будь добр, не соври, – улыбнулся Рим.

– Постараюсь как-нибудь. Всё подряд! Сплошная мешанина, никакой системы. Да! Ещё была одна историческая монография о столетней войне! Оттуда она, наверное, и взяла свой новогодний образ.

– Она сказала, что она – Жанна Д'Арк?

– Тебе кажется, что…?

– А тебе не кажется?

– Слушай! Это ведь полнейший абсурд!

– И зовут этот абсурд Эвелиной, верно?

– Ты тоже с ней знаком? Это она – твоя пациентка? – ужасная догадка поразила Владимира. Вот никогда бы не подумал!

– Гора, – сказал Рим.

– Какая ещё гора?

– Та самая, что не идёт к Магомету!

– Чего ты так радуешься?! Моей ошибке что ли? Я ведь не издевался над тобой, когда ты путался в алгебре! – возмутился до глубины души Владимир.

– Ты даже не понимаешь, что тебя, сегодня, сейчас – ко мне сам Бог направил!