Шрифт:
Поразительные открытия!
Дальше ещё интереснее: приводилось сравнение эмоции здорового человека и страдающего шизофренией. Оказалось, что больной вовсе не утрачивает способности к переживаниям, наоборот, подвержен им гораздо больше, но только его эмоциональные реакции не выражают внутреннего состояния.
СТАЛЬ И РЕЗИНА. Это эмоции здорового человека. Есть над чем подумать! Вика прочла характеристику больного шизофренией:
СТЕКЛО И ДЕРЕВО.
Ого! И никаких расшифровок! Автор целиком полагается на интеллект читателя. Надо же!
Что может это означать? Если допустим, восприятие – резина, а раздражитель – сталь, тогда если сталью надавить на резину – она отскочит! А стеклом дерево полегоньку? Стекло немного прорежет дерево. А если – сильнее? Разумеется, тогда сталь отлетит обратно, а стекло – рассыплется на мелкие осколки! Вот и вся разгадка.
Вика не больна и никакая не дурочка! Её-то уж, этой сталью надо проткнуть насквозь, иначе ничего не выйдет!
Наверное, поэтому шизофреник подобен дребезжащему стеклу, оберегает себя от излишних раздражителей. Или наоборот. Едва он начинает что-то переживать глубже, как тут же его эмоция крушится вдребезги! Вот поэтому, он может, улыбаясь, отрезать себе палец! А то и чего хуже вытворить. Опасно!
Вика решила, что это замечательное открытие следует немедленно сообщить Владимиру. Оно, наверняка, поможет Вольдемару!
Владимир поблагодарил, но особого энтузиазма не выразил.
– Ты, наверное, эмоционально туп? – предположила Вика.
– Сама ты, тупица, и вопросы у тебя – тупые! – мгновенно отреагировал Владимир.
– Обиделся? Вольдемар?
Вольдемар молчал.
– Ладно, не дуйся! Это просто психологический тест!
– Терпеть не могу психологию!
– Так, значит тебе, ничего не даёт это новое открытие?
– Понимаешь, Вика, это какая-то описательная часть заболевания, но, никак, не математика!
– Аты всё равно немного подумай! – настояла Вика. Владимир пообещал и даже набросал у себя на полях, на всякий случай. Кто знает, может и что путное здесь есть? По опыту он знал: Вика что попало не предложит. Поэтому, не откладывая, Владимир решил проконсультироваться с Римом.
Он позвонил в клинику, еле отыскал друга в женском отделении, так и торчит с той горой?
– Рим, как дела?
– Дрянь.
– Не получается?
– Очень мало информации! – отчаянно воскликнул Рим.
– А я, вообще-то, по делу звоню. Тут мне Вика подбросила ещё одну идейку!
– Она дома?
– Конечно, а что, я её сдал? – пошутил Владимир.
– Да нет, она просто говорила о каких-то делах, – отвлечённо поведал Рим. – А у тебя что?
– Давай встретимся завтра, это нетелефонный разговор!
– Понимаешь, Владимир, я завтра, наверное, не смогу.
– Почему?
– Я обещал Вике посвятить весь обеденный перерыв.
– А вечер?
– Я должен быть здесь.
– Ты же сгоришь на работе!
– Зато работу до ума доведу, – отрезал Рим и собрался прощаться.
– Тогда давай так, – предложил Владимир, – я заеду к тебе с утра, часиков в семь!
– Это так срочно?
– Думаю, да, – ответил Владимир. Он сам не знал, почему так сказал?
Так или иначе, друзья пришли к соглашению.
32
Карина Львовна целиком погрузилась в работу, только так можно хоть капельку приглушить боль. Каково это – потерять ребёнка? Да не просто потерять, а заживо? Эвелина не только не признала мать, но и крайне агрессивно отреагировала на её появление.
Карине Львовне осталось забыться в царстве формул и графиков. Тем более, защита назначена уже через неделю. Стоит всё-таки подготовиться!
Такое событие бывает только один раз в жизни! Это не какая-нибудь там, свадьба! В дальнейшем – пиши, не пиши, а выше доктора наук не прыгнешь! Никто ещё не придумал более высокое звание, точнее – учёную степень. Будь ты хоть профессор и академик, а учёная степень останется прежней – доктор наук. Наверное, это потому, что человек получает право – кое-где подлечить науку?
Как там лечение Лины? Хоть хорошо, что держат её в отдельной палате, пусть без стёкол и окна, зато подальше от всяких ненормальных. Карина Львовна невольно дотронулась до уха, потрепанного Викой – хорошо, хоть серёжки не выдернула, психопатка! Липутина решила, что профессор пошёл ей навстречу, учитывая, довольно высокий статус Карины Львовны в обществе. А через неделю, он станет ещё выше!
Пожалуй, тогда Карина Львовна поедет к Васильчикову и скажет напрямую:
– Сколько можно? Если сами не в состоянии вылечить, то давайте отправим Эвелину в Москву! Да хоть, в Оксфорд!