Воспользовавшись моментом, я почти бегом удрала домой.

Машинально ела мороженое, думая о Панке. Пора бы мне разобраться в своем отношении к нему. Понять – какого черта бабочки резвятся в животе при его виде. И надавать им по морде, чтоб заткнулись. Ну как можно влюбиться в такого неподходящего типа? Правильно. Никак. Но что делать, если мне постоянно хочется его видеть?

Выбросила обертку от мороженого в мусорное ведро, закрыла крышку. Помыла руки. И снова открыла мусорное ведро. Чтоб проверить – не глюк ли это в нем спрятался. Нет. Это был не глюк. Это был пакетик. Пустой. С нарисованной крысой. У крысы рожа как у серого вервольфа, или даже страшнее.

А у меня в холодильнике салат по имени Цезарь. Еще от Дэна остался. И как теперь его есть? Вдруг, меня отравить решили? Так испугалась – жуть. Смотрю на салат, а он выглядит как-то неправильно. Розоватый местами. Может, испортился?

Трясусь и все думаю – вызывать милицию или нет? Вроде как надо. А если подумать? Ну, вызову я ее. Не факт, что она приедет. Скорее всего – нет. Больно им надо. НО если приедет – я даже нормально объяснить им ничего не смогу. Скажу – поела мороженого и нашла в мусорном ведре пустой пакетик из-под отравы. Которой у меня никогда не было. А они скажут – понятное дело, тебя кто-то решил отравить, напиши список врагов, и далее по кругу все, что Дэн советовал. Я ведь запросто могу и про Дэна рассказать, ну, что он был тут последним посторонним. Вызовут его из Норвегии, как подозреваемого…

Мозг клинило – он никак не мог смириться с наличием крысиного яда в моем мусорном ведре, он пытался сам себя обмануть – ну как это – наверное, мне это снится. Или это волшебство. Или сквозняк. Ну да – чем не версия? В форточку принесло пакетик от яда, а я как раз ведро открыла, а он как шмыгнет в него и затаился.

Нет, уже лучше я в волшебство поверю. Этакий колдун-недоучка, перепутал заклинание и получилась такая невинная шутка – пустая обертка от яда.

Минус в том, что я в волшебство не верила. Дед Мороз – не в счет, но и он исчез вместе с родителями. Приведения тоже нельзя рассматривать как проявление магии. Они просто есть и все тут. Наверняка, потом, лет через сто, ученые отыщут им подходящее научное объяснение и включат в школьную программу новый предмет. «Основы безопасности жизни духов», например.

Интересно, а если меня сейчас вырвет кровью, боль пронзит все внутренности, начнутся корчи, понос, судороги, выпадут волосы и отвалятся ногти, доползу ли я до двери? Надо бы ее открыть заранее. Лечь. И тогда мое тело точно не сгниет и не провоняет весь дом.

– Ну не в мороженое же они его напихали? – простонала я.

Если бы мозг мог автономно передвигаться – он бы удрал. Это я точно знаю.

Вспомнился совет – собирать улики. Положила обертку из-под крысиного угощения в чистый мусорный мешок.

Теперь видимость опасности была локализована. Оставалось выяснить, куда девалось ее содержимое. Крысы вряд ли решили покончить жизнь самоубийством, перед смертью устроив уборку.

– Черт-черт-черт, – высказалась я.

Дальнейший диалог также был проговорен вслух.

– Это возможно?

– Нет, это невозможно, но это происходит.

– Ну да, и хуже всего то, что это происходит со мной.

Блеющий звук собственного голоса меня окончательно доконал. В глазах возникли ярко-синие искры. Они мешали смотреть, но к моей радости, быстро исчезли.

Теперь я ощущала себя владелицей мешка с неприятностями, который неплохо бы пристроить на чужие плечи.

– Какие нафиг неприятности. Тут дело пахнет убийством. Убийством меня. Ну почему ты уехал? – упрекнула я Дэна так громко, что зазвенело в ушах.

Живот пока не болел. Я вслушалась в ощущения организма. Начало тошнить.

– Я не хочу умирать прямо сейчас. Я не крыса. Меня так просто не убьешь.

Желудок волновался вместе со мной, слушал мои мысли и запротестовал, приведя кишки в повышенную боеготовность.

Вроде бы крысы нейтрализуют яд большим количеством воды. Воды было вдоволь, и я пила ее, пока она не дошла до горла. По моему мнению, больше выпить было невозможно. Воде во мне было тревожно и она стремилась вырваться наружу.

– Наверное, яд начал действовать, – мрачно решила я.

Решительно переодела трусики на абсолютно новые. Постирала те, что были на мне. Вытерла зеркало в ванной. Вроде бы теперь и помирать не стыдно. Но лучше бы выжить.

Собралась с духом и позвонила Вове. Больше некому было поплакаться. Выглядело это так – я у окна, трубка у уха, Вова почти напротив, тоже с телефонной трубкой в руке. Между нами – двор, посреди которого валялся полудохлый от жары Маркел.

– Всю жрачку сложи в пакет и выбрось. Нет, лучше в три пакета – а не то кошак сдуру отравится – посоветовал Вова. Да не стой ты столбом – выполняй.

В пакет полетел сахарный песок, соль, салат, остатки хлеба. С конфетами расставаться не хотелось. Они в таких обертках – внутрь яду не напихаешь. Зато пришлось выбросить растворимый кофе, какао и чай. Унитазу достался салат, когда его вода смывала, мне снова показалось, что он розовый. Больше ничего съедобного у меня не оказалось.

– Вова, а я мороженое съела. Оно в морозилке было.