— Где Сэм?!

Ург был напуган.

— Последний раз я видела его рядом с тобой.

Он кивнул и закусил губу. Мгновение спустя мы уже рядом мчались через все поле, разрубая все, что попадалось нам на пути. Сэм лежал на земле, а над ним уже был занесен меч противника. У мальчика оставалось не больше трех секунд.

— Сэм!

Варвар обернулся на крик Урга, и я успела прострелить ему горло из арбалета. Сэм поднялся на ноги, и его глаза округлились от ужаса. Я обернулась и увидела двухметрового громилу, который уже занес меч для удара. Выругавшись на чем свет стоит, я пригнулась к седлу и с силой врезалась в него головой. Он удержался в седле и выглядел лишь немного удивленным. Развернув лошадь, я вскинула меч и понеслась на него, с двух сторон на него уже неслись Ург и Сэм, который тоже успел обзавестись лошадью. Наши мечи вонзились в него практически одновременно, но, даже истекая кровью, он продолжал держаться в седле и не опускал клинка. К нему на помощь уже мчались двое или трое всадников, лишь немногим уступающие ему в габаритах.

— А! Проклятье! — я выхватила из-за пояса револьвер Барона и всадила три пули в приближавшихся. Одна пролетела мимо. Две другие попали в цель. Одному я прострелила горло, другому — легкое. Плевать, что целилась в голову. Главное, что о них можно было не думать. На несколько мгновений вокруг меня все стихло. И друзья, и враги широко раскрытыми глазами смотрели на револьвер, еще дымившийся у меня в руках.

Хвала Богам, что удивление было недолгим. Скоро все снова возобновили бой, стараясь подороже продать свои жизни. Примерно через час, а может, два мы добрались до холмов. Большое количество варваров было вырезано, но остальная половина отступала.

— Мы победили?

Ург отрицательно покачал головой.

— Ставьте укрепления! С наступлением темноты они вернутся.

Еще несколько долгих часов мне пришлось провести в седле, отражая редкие одиночные атаки варваров, пока наши ставили укрепления. Башни выстроили замкнутым кольцом, вобрав внутрь два или три километра. Когда мы въехали внутрь импровизированной крепости, а за нами заперли ворота, Ург дал команду спешиваться. Я выпала из седла и блаженно растянулась на земле, все еще сжимая в руке меч. Кто-то аккуратно разжал мою ладонь и забрал у меня клинок. Приоткрыв один глаз, я увидела Сэма.

— Ты спасла мне жизнь.

— А ты тащил меня на себе хренову тучу миль.

— Это был возврат долга?

— Знаешь, когда у меня оставалось несколько секунд до того, как тебе выпустят кишки, я меньше всего думала о долгах.

— Спасибо, — он растянулся рядом, и мы стали ждать, пока соберут наши палатки и натаскают воды, чтобы смыть с себя чужие внутренности.

— Сэм, пересчитай выживших и доложи мне. Барон ждет вестей до завтрашнего утра.

К нам подсел Ург, грязный, уставший, но ни на секунду не забывающий о своих обязанностях. Сэм нехотя поднялся и отправился исполнять приказ.

— Ты молодец, Селин. Мы думали, от тебя будет не много пользы на поле, но ты показала себя с неожиданной стороны. Многие рассказывали, что ты спасла им жизнь, пристрелив варваров из арбалета. Твой рейтинг растет.

— Знаешь, что я тебе скажу? Пусть засунут свой рейтинг себе в зад, и поглубже. Ты прекрасно знаешь, что я здесь по другим причинам, и плевать мне на их восторги или желание забить меня камнями.

— Остынь. Что тебя тревожит?

— А…. — я махнула рукой и села, обхватив колени. Разве я могу сказать, что меня тревожит. Наемник, теперь вот солдат. Разве мои мысли должны быть там, в далеком шатре?

— Если хочешь, я могу отправить твое письмо вместе с гонцом.

Не сказав больше ни слова, Ург удалился, а я отправилась мыться. Что ему писать? Факт того, что я выжила, он и так узнает из доклада Урга. Короче, письма не сложилось.

За ужином я пребывала в прескверном расположении духа. Я молча ела и пила только воду.

— Почему Барон окружен таким количеством женщин?

— Ты про Элену?

— И ее свору.

— Перестань, Селин. Они хорошие люди.

Похоже, Ург был настроен миролюбиво.

— Тебя послушать, так здесь все вокруг хорошие люди, одни мы дерьмо разгребаем.

— Барон помог каждой из них, когда им нужна была помощь. Отмыл, одел, отправил учиться. У каждой есть своя история. Они все ему преданы в отличие от нас. Мы-то дождемся окончания своего контракта, заберем деньги, и ищи нас потом. А они останутся. Они преданы ему. Они смотрят за порядком в лагере. Да и мужчине приятнее находиться в обществе женщин, нежели в обществе других мужчин.

— Хорошее развлечение — найти обиженных судьбой баб, показать им конфетку, а потом трахать их.

— А ты предлагаешь сидеть ему монахом, дожидаясь тебя с войны?

Ург расхохотался, а я помрачнела еще больше. Откуда ему было знать, что его шутка попала в благодатную почву моего и так уже израненного самолюбия.

Ночь не принесла отдыха. Едва лагерь уснул, на нас с неба посыпался град горящих стрел. Одна из наших башен вспыхнула как спичка. Моя палатка и палатка Урга горели. Лошади, перепуганные огнем, рвали привязи. Я схватила самое ценное, что было в моей палатке, и поспешила за водой, чтобы потушить палатку Урга, из которой он еще не выбрался. Я выплеснула ведро воды именно в тот момент, когда он выбегал из горящего жилища. Мокрые, перепачканные сажей и копотью, мы напоминали чертей из преисподней.