Белорусские поэты (XIX - начала XX века)
вернуться

Богданович Максим Адамович
Шрифт:

«Лето, с землей разлучаясь, заплакало…»

Цветы последние милей Роскошных первенцев полей. А. Пушкин
Лето, с землей разлучаясь, заплакало; На поле тихо лилися слезинки. Всё же пригожею осенью ясною Где они пали, — цветы вырастали, Цветики осени, грустью вспоенные, Горем, печалью, слезинками лета, Цветики осени милые, бледные! Выросли вы, чтобы сразу погибнуть. Может, поэтому сердце несчастное Новый венок так любовно сплетает. Между 1909 и 1912

«Где-то в тучах живут пауки…»

Где-то в тучах живут пауки, Ткут они паутину дождей. Так они и толсты, и мягки, С телом скользким, как тело ужей; В теле стынет холодная кровь, Злость бесцельная в круглых глазах… Чу! Я шорох их ног слышу вновь, Крыша, стены в их скользких сетях. 1911

РАЗРЫТАЯ МОГИЛА

Мелкий дождь сечет и льется; Ветер злобно в хату рвется, В поле стоном отдается, Стукнет вдруг ко мне в окно; Сердце бедное забьется, И внезапно в нем проснется, И внезапно всколыхнется Всё, что умерло давно. Вспомнит сердце, что любило, Вспомнит молодость и силу, Что исчезло, что уплыло,— Всё припомнит, как во сне. Вижу: сердце не забыло Всё, что жизнь в нем загубила… И разрытою могилой Веет грустно в душу мне. 1909

«Ночь. Рожок мой шипит и пылает…»

Ночь. Рожок мой шипит и пылает, Старый чайник, остывши, стоит. За стеною пурга запевает, Колокольцами в поле звенит. Далеко ее гул отдается, И чего-то всё думаю я: Не из плена ли зимнего рвется, Из оков своих снежных, земля? Грудь могучую тяжко вздымает, А повеет — как бурей дохнет, Снег холодный в полях колыхает И вот-вот свои цепи стряхнет. Между 1909 и 1912

ЗИМНЯЯ ДОРОГА

Мчатся кони по снежному полю, Колокольцы гремят под дугой. Запевают про долю и волю, Навевают на сердце покой. Вьется змейка сребристой дороги, Россыпь звездная в небе горит, И задумчиво месяц двурогий Сквозь морозную дымку глядит. Поле тонет в вечернем тумане, Снег блестит, как холодная сталь, И летят мои легкие сани И несут меня в синюю даль. <1910>

ЗИМОЙ

Привет, морозный звонкий вечер! Привет, скрипучий мягкий снег! Метель утихла, замер ветер, И волен легких санок бег. Как будто призраки, березы В вечерней синеве стоят, На небе звезды, от мороза Похолодевшие, дрожат. Умытый месяц сверху в поле Прозрачный, светлый столб спустил И ризой блещущей раздолье Снегов синеющих покрыл. Взрывайте ж, кони, их санями! Медь бубенцов, звени, гуди! Вокруг летят леса с полями, И закипает кровь в груди. <1911>

ПЕРЕД ПАВОДКОМ

Перевод М. Исаковский

Проясняется погода — Воротилася весна. Скоро, скоро вся природа Встрепенется ото сна. И под гомон птичьей стаи, Давши волнам полный ход, Приподнимет Неман старый На хребте могучем лед. Зазвенят, застонут льдины, И бурливая вода Смоет мокрый снег с равнины, Не оставив и следа. Разливайся ж, многоводный, Среди рощ, лугов, полей И своей красой свободной Крылья дай душе моей! 1910

«Подыми к небесам свои взоры…»

Подыми к небесам свои взоры — И ты станешь опять как дитя, И затихнут больные укоры, Пропадут, от души отлетя. Ей не нужно ни счастья, ни ласки, В сердце нет ни тоски, ни забот. Ты — царевич мечтательной сказки, Эта тучка — ковер-самолет. Между 1909 и 1912

«По-над белым пухом вишен…»

De la musique avant toute chose.

P. Verlaine [84]
По-над белым пухом вишен, Будто синий огонек, Бьется, вьется быстрый, легкий Синекрылый мотылек. Золотясь, трепещут струны Солнца, вставшего в зенит,— То дрожащими крылами Мотылек по ним звенит. И волною льется песня — Тихий, ясный гимн весне. То не сердце ль напевает Этот гимн крылатый мне? Или это звонкий ветер В тонких травах шелестит? Или, может, то высокий У реки тростник шумит? Не понять мне, это тайной Остается для меня: Не дают мне думать звуки, Что летят, дрожат, звеня. Песня рвется, песня льется На раздольный, вольный свет. Кто ж услышит эту песню? Может, только сам поэт. 1910

84

Музыка прежде всего. П. Верлен (франц.). — Ред.