— Ох… Ладно. Вода включается вот так.

Показала, как пользоваться рукомойником с загогулиной.

— Это — мыло.

Взяла один из прозрачных флаконов, полных густой жидкости.

— Это — шампунь. Волосы мыть.

Другой флакон.

— Этим чистить зубы.

Открыла колбаску, показала, снова закрутила.

— Ванной пользоваться вот так.

Подошла к вделанной в мрамор ванне, сияющей хромом и золотом, коснулась небольшого прямоугольничка, произнесла:

— Пятьдесят шесть градусов.

Тут же из стен ударили тугие струи воды. Подождав пару минут, снова коснулась прямоугольника, скомандовала.

— Слить воду.

Урчание, и вода со свистом всосалась вниз. Буркнула:

— С косметикой потом разберёмся. Полотенца здесь.

Открыла незаметный шкафчик в стене.

— Банные халаты тут.

Одна из стенок разъехалась.

— Всё. Действуйте. Я пойду, приведу себя в порядок, а то вы такой шум подняли, что меня подняли. Отец, наверное, всю ночь вас из заключения вытаскивал, и теперь спит. А вы — шумите так, что даже меня разбудили. Как закончите — выходите. Завтракать будем.

..Хлопнула дверь. Алиса с недоумением уставилась на дверное полотно.

— МамА, можно я первая?

— Иди, дорогая…

Остальные сёстры сразу загалдели:

— А почему именно Татьяна? Я тоже хочу! И я!..

— Тихо, девочки.

Чуть повысила голос Алиса.

— Как вы поняли, тот, кто спас нас от большевиков, сейчас отдыхает. Поэтому не надо шуметь. Вы, девочки, пока поищите себе пристойную одежду, а ты, Таня, умывайся. И помни, что твои сёстры тоже ждут своей очереди. И всех нас ожидают к завтраку…

…Когда спустя полчаса все рискнули выйти из комнаты, то уже немного успокоились и пришли в себя. Главное было — что их спасли, и ничто им больше не угрожает, как они надеялись. Но, как оказалось, не это было самым важным — на низком диване, обнявшись сидели их отец, брат, и давно пропавшая бесследно Ольга… Вот о какой таинственной Ольге вела речь их красноглазая вестница!.. Когда утихли первые слёзы, затихли объятия и расспросы, двери в залу отворились, и все, кроме Ольги, замерли в страхе — четыре непонятных механизма, похожие на пауков, тащили большой, богато накрытый стол. Ещё столько же подобных — пауков- внесли стулья.

— Что это, Оля?!

— Механические слуги. Они тут используются повсеместно. Я же говорила вам, что наши любезные хозяева и спасители — из Будущего?

Между тем механизмы быстро поставили принесённое на свои места, затем удалились. Но за стол никто не садился, ожидая хозяев. Татьяна, склонившись к уху сестры, шёпотом спросила:

— А у них все слуги такие?

Сестра замотала головой:

— Нет. Есть ещё одна. С виду от человека не отличишь, а внутри…

…Вздрогнула, потом пояснила:

— Сплошные огоньки, железки. Но если так с ней встретишься, ни за что не догадаешься. Что она не человек. А машина. И разговаривает, и улыбается, и дышит… Жуть, как страшно. А внешне — красивая!

— Это кого вы тут обсуждаете? Не меня?

Раздался голос с балкона, и по лестнице не спеша спустилась красноглазая дочь хозяина, одетая… Ну совершенно непотребным образом! Начать с того, что на ней были невозможно узкие брючки по щиколотку белого, словно её волосы, не скрывающие совершенно ничего. Сверху девочку облегала блузка такого же цвета, как её невозможные глаза, очень тонкая, лёгкая, и дающая возможность различить под ней нечто вроде короткого корсета, поддерживающего недоразвитую грудь. Дамы залились краской, а Алексей покраснел, что на его бледном лице выглядело невозможным. Девочка сразу остановилась, потом махнула рукой и решительно двинулась вниз. Уже спустившись на пол и подойдя к столу огорчённо произнесла:

— Так старалась одеться поскромней, чтобы вас не пугать, и всё зря… Ладно. Привыкните. Или забудете. Одно из двух. Давайте завтракать.

— А ваш папА? Он не обидится, что мы сели за стол без него?

— Папа спит без задних ног. Я спросила у Клары, оказывается, он всего лишь три часа назад с вами вернулся. Так что ешьте гости дорогие, он не обидится.

— Но… Как же…

Вмешалась Ольга:

— ПапА! Здесь очень просто! Если хозяин отсутствует, или занят, можно спокойно кушать и без него.

— Именно. Папочка у меня постоянно в делах и разбегах, и если бы я ждала его, то давно умерла с голоду. Садитесь, чего без толку воздух перемалывать?

И первая уселась за стул. Некоторое время завтрака, пока не расправились с блюдами, всё происходило в молчании. Гости украдкой наблюдали на юной хозяйкой, но та ничем не отличалась от других людей. Ну, разве что манеры попроще, и поведение поестественней, без напускной манерности. Наконец перешли к напиткам. Настоящий, великолепный чай, который они никогда не пробовали, ну а Аликс наслаждалась великолепным натуральным кофе, вкус которого успела позабыть за годы потрясений. Николай же счёл, что можно прозондировать почву на манер их дальнейшей судьбы…