Историк швырнул дымящуюся головешку в середину костра:

— Дружок, можно стать стратегом без самосовершенствования?

— Нет. Суворов сначала научился командовать собой, а потом уж солдатами России.

— Верно! Ленин еще гимназистом составил план действий…

— Личный?

— Разумеется, личный, но ради общего дела. Вот ты мечтаешь пером служить народу, но план самообразования должен быть сугубо личным. Не так ли?

Я вспомнил своих преподавателей педтехникума:

— Один внушает мне: «Твое призвание — точные науки», другой: «Отдайся спорту», третий: «Плюнь на все — развивай волю!», четвертый: «Тебя спасет техника», пятый: «Будь педагогом!».

— Словом, — подхватил учитель, зарумянившийся от пламени костра, — все повторяют ошибки авторов, которые свои «системы», «методы» навязывают другим, свою «науку жизни» выдают за универсальную. А не учитывают того, что одному полезно общаться с людьми, другому с машинами, а третьему с книгами или животными. Истинный учитель, руководя двадцатью учениками, перевоплощается в двадцать разных личностей. Исходит не из того, что надо, а из того, что может, на что способен ученик. Друг мой, путь к общей стратегии идет через личную…

— Ой! — воскликнул я, словно обжегся. — Впервые слышу «Личная стратегия».

— Придет время, батенька, в школах будут преподавать как ведущий предмет — личную стратегию.

— А математика, физика, русский?

— Это лишь средства для достижения цели.

— Цель с первого класса?

— Верно! Пусть малыш мечтает стать летчиком или врачом, а ты к нему деловито: «Авиатору и доктору тоже нужны числа, анатомия, родной язык». Педагог обязан прежде всего научить ребят выбирать цель, находить средства и умело достигать ее. Учти, личная цель — наисильнейшая мобилизация всех интересов и знаний.

— А если шалопай будет метаться?

— Мечутся не только шалопаи: на то и закон возраста. Твоя задача утвердить, обыграть очередную цель ученика по всем правилам логики действия.

— А если упрямец отвергнет цель?

— Окончит школу, как все в наше время, без личной стратегии. Такой не знает, кем быть, куда идти, что делать. Вся надежда на папу с мамой. Отсюда, заметь, разброд, растерянность, подражание удачникам и, что хуже, случайная профессия со всеми печальными последствиями. — Охотник прислушался к ночным звукам и продолжал, лаская Муньку: — Вспомни Ломоносова — академия в одном лице. В чем секрет величия? Прежде всего в личной стратегии. И в будущем даже у рабочего будет свой ЛИЧНЫЙ производственный план с учетом, разумеется, общей хозяйственной лоции. А где у нас преподается логика действия? Нуте?

— Неужели столь велика ее роль?

— Голубчик, ныне мало познать да изменить мир, надо еще уметь управлять им. И вообще люди без стратегии загнивают: ведь борьба за высокую цель исключает пьянство, распутство, зазнайство, хамство и воровство.

— У нас столько говорится…

— Вот-вот — говорится! — Он так возбудился, что даже собаки вскинули уши. — Идея коммунизма, не подкрепленная действием, — утопия! Необходима коренная реформа обучения и воспитания!

— Кто докажет ее необходимость?

— Сама жизнь! — выставил ладонь. — Школы превратятся в школы логики действия, где восторжествует диалектический метод познания и работы. Учти, мальчик мой, секрет прогресса не в количестве знаний (необъятное не объять!), а в умении достигать цель. Наука достигать — наука побеждать!

— А что главное в личной стратегии?

— Железная дисциплина и умение подчинить личную стратегию всеобщей. Коммунизм — массовый расцвет личностей, а расцвет личности без личной стратегии невозможен. Не так ли?

Я давно заметил, что мой учитель не просто критикует (такое всем доступно), а тут же ищет выход. Я допытывался:

— Николай Николаевич, а какое место займет в будущей системе образования ваша «Логика открытия»?

Отблеск пламени разом потух на лице учителя. Он склонил голову и тихо проговорил:

— Друг мой, «Логика открытия» — лишь заявка: впереди огромная работа с проверками, экспериментами; во-вторых, моя логика не единственная: многие ученые, не чета мне, разрабатывают методологию наук, а также эвристику — логику открытия. Кто знает, чей поиск лучше? Но я верю: завещание Ленина будет выполнено…

— Когда математика войдет в философию?

— Наоборот! — оживился он. — Когда философия войдет в математику, физику и прочие науки; когда диалектика действительно станет алгеброй прогресса…

— Вот бы дожить!

— Мы доживем, если будем не ждать, а действовать: искать, пробовать, ошибаться…

— Ошибаться?

— Да, друг мой! Философия — самая сложная наука. И Ленин предупредил: первые шаги будут связаны с ошибками.

— А за ошибки не могут… за ушко да на солнышко?