Музыканты хорошо знают о том, что у некоторых людей нет музыкального слуха, не все люди воспринимают музыку. У всех людей есть слух, но для того, чтобы воспринимать музыку, нужен особый слух. Вам нужна особо глубокая чувствительность для того, чтобы ощущать звук и тишину.

Многие люди плохо воспринимают вкус и прикосновение. Наверно, вы встречали таких людей... Когда вы пожимаете им руку, вам кажется, что вы схватили ветку сухого дерева: вы не чувствуете энергию, тепло, к вам не течет любовь. А когда вы пожимаете руку нормальному человеку, то сразу же чувствуете диалог: ваши руки передают друг другу информацию, которую невозможно выразить словами.

И Будда, и Махавира очень внимательно подбирали монахов в эти пятерки, каждый из этих монахов был совершенным хотя бы в одном чувстве. Все пять монахов составляли пять совершенных чувств. Будда так напутствовал своих монахов: «Когда вы впятером погрузитесь в глубокую тишину и медитацию, среди вас будет присутствовать и шестой, то есть я».

Итак, если вы чувствительны (медитация делает вас все более чувствительным), тогда, даже если я уйду и мое физическое тело исчезнет, ваша чувствительность не позволит моему сознанию так легко уйти. Я буду оставаться среди вас еще какое-то время.

Многие из вас не хотят уходить сразу из зала имени Чжуан-Цзы, потому что это сам по себе хороший опыт: в моем отсутствии вы по-прежнему ощущаете мое присутствие. Поэтому люди остаются здесь еще на какое-то время. Они смеются, танцуют, иногда поют, или просто сидят в окружении неведомой энергии. И все же эта энергия знакома им.

Все зависит от вашей любви - от того, насколько сильно вы любите. Любовь стирает расстояние. И если любовь всепоглощающая, тогда она совсем устраняет расстояние. Тогда, даже когда вы будете оставаться в уединении (здесь не нужны группы по пять человек), то все равно будете ощущать мое присутствие.

Сегодня я получил письмо от Эмерсона, сына Хасьи, которая работает у меня международным секретарем. Я чувствовал, что с Эмерсоном произойдет что-то необычное, потому что Хасья постоянно звонила сюда, своим многочисленным друзьям и просила их приглядеть за ее сыном, который скоро явится к нам. В ее поведении нет ничего странного, потому что Хасья - еврейская мать. Эмерсону уже тридцать лет, но она все равно две недели подряд звонит сюда, причем не одному человеку. Она всем подряд говорит: «Приглядите за моим сыном. Он вот-вот приедет к вам».

Когда я услышал об этом (очень многие люди получили ее послание), то поинтересовался, сколько лет Эмерсону. Мне сказали, что ему тридцать лет, и тогда я воскликнул: «Боже мой!» Я-то думал, что Хасья освободилась от еврейской ментальности. Она отказалась от иудаизма (это другое), но ей очень трудно не быть еврейской мамочкой. В мире много типов матерей, но никакая мать не сравнится с еврейской матерью.

Эмерсону тридцать лет. Через три дня Хасья приедет сюда сама, чтобы заботиться о нем. Вчера я увидел его, и мне стало жаль и его, и Хасью. Хасья от всего сердца хотела, чтобы ее сын понял меня, но он оказался безжизненным и бесчувственным. Сегодня Эмерсон написал мне письмо. Он влюбился в Кендру, одну их моих саньясинок. Его письмо было длинным, но суть этого послания заключалась в одной фразе: «Ошо, я ненавижу тебя». Он ненавидит меня потому, что я, прежде всего, отнял у него мать. Теперь он любит Кендру и говорит: «Я прекрасно понимаю, что Кендра думает в первую очередь о тебе. А я у нее даже не на втором месте... После тебя она думает о другом саньясине». По-видимому, она думает о Джоне. «Я у нее на третьем месте, и это меня оскорбляет». Эмерсон попросил меня внушить Кендре, что она должна стать его девушкой.

Я ответил ему, что все мои саньясины живут в атмосфере абсолютной свободы. Я никому не велю что-то делать или не делать. Если Кендра хочет быть здесь, значит такова ее воля. Если она хочет любить Джона, значит так тому и быть. Я благословляю любой ее выбор. Что касается Эмерсона, то я не могу ничего сказать ему, потому что человек, который заявляет о своей ненависти ко мне, все равно ничего не сможет понять. Ненависть - самая трудная преграда для понимания, тогда как любовь - лучшая помощь для понимания.

Эмерсон озадачен, потому что он очень богат, этот парень - миллиардер. Он не понимает, почему Кендра хочет жить здесь, хотя он просто моет полы и выполняет другую физическую работу. Это за пределами его понимания, поскольку он верит в то, что за деньги можно купить что угодно. А он может подарить Кендре все, что она пожелает. Но тут возникает большая трудность. Даже если Кендра станет жить с ним из сострадания, он все равно будет знать о том, что в ее списке он стоит лишь на третьем месте. Сколько времени он сможет терпеть это? Эмерсон отомстит ей. Поначалу он будет покладистым, но он не в силах простить ее за то, что она поместила его на третье место.

Эмерсон вообще удивляется, зачем здесь собрались все эти люди. Он спросил моего личного врача Амрито: «Зачем вы здесь живете? Я не могу это понять». Нужно же где-то жить. С таким же успехом можно спросить: «Почему ты живешь в Голливуде? Почему ты живешь в Лос-Анджелесе?» Нужно же где-то жить.

Я хотел рассказать ему следующую историю. Однажды Насреддина нашли в шкафу одного из его друзей. Друг очень рассердился, но у Насреддина была своя логика. Он понимал, что друг разъярен, потому что тот был в командировке, а Насреддин тем временем развлекался с его женой. А когда он неожиданно вернулся, тот спешно спрятался в шкафу. Но хозяину было неловко требовать от Насреддина объяснений, поэтому он просто спросил его: «Что ты туг делаешь?»