Гвен, сдвинув брови, в упор уставилась на экран, и… экран ожил! По нему с огромной скоростью помчался рельеф планеты, из-за быстроты подернутый дымкой, и к тому же в значительной степени спрятанный под покровом темноты.

Йорик вытаращил глаза:

— Как же вам это… удалось? — Однако он тут же зажмурился и помотал головой. — Нет-нет, не надо ничего говорить.

Думаю, мне не стоило спрашивать. А теперь постарайтесь найти на планете что-нибудь большое, леди Гэллоугласс, и сбрасывайте нашу скорость до тех пор, пока этот объект не окажется посередине экрана.

Картинка пейзажа планеты «замедлила» ход. На экране появились озаренные лунным светом горные хребты, за ними — темное пространство. Видимо, то была равнина.

В центре нее светилось множество точек.

— Цивилизация! — вскрикнула Чорной. — Это, наверное, город! Столько света может быть только там, где живут люди! Скорее, леди Гэллоугласс, сажайте нас там!

Гвен сосредоточила свое внимание на экране:

— Сейчас попытаюсь…

Чорной наклонилась к самому уху Йорика:

— А как же так получается: она может разговаривать во время… работы, а он — нет?

— Просто она лучше владеет своим мастерством, только и всего, — ответил Йорик и развел руками. — Что я могу тебе сказать? Она-то в этих делах упражнялась с тех пор, как появилась на свет, а он только три года назад обнаружил, что владеет псионной энергией.

Чорной запрокинула голову, устремила на неандертальца вопросительный взгляд:

— А как это получилось, что тебе так много известно о них?

— Я друг семейства, — ответил ей Йорик. — И если бы ты увидела их ребятишек, тебе тоже захотелось бы оказаться с ними на дружеской ноге.

— Вот так… — с напряжением произнесла Гвен. На лбу у нее выступили бусинки пота. — Господин мой Йорик, все так, как вы желали?

— Красотища… — вырвалось у Рода, по-прежнему занятого проблемой удержания атмосферы в дырявом пассажирском салоне.

Йорик посмотрел на экран. А на экране картинка замерла в неподвижности — ну, как будто кто-то повесил поверх монитора карту. Неандерталец заморгал:

— Ничего себе… Как это вам удалось, леди Гэллоугласс? А я ничегошеньки не почувствовал!

— А я замедлила не только наше судно, но и нас вместе с ним.

Йорик оторопело глянул на Гвен:

— Понятно… — Он встряхнулся. — Ну, ясное дело. Что такое инерция, в конце концов? Она существует только в рамках относительности…

— Ну, тогда взгляните на эту рамку, — сказала Гвен и указала на экран. — Там посередине темное пятно с ровными краям. Что это такое?

Йорик наклонился вперед, прищурился, но покачал головой:

— Пока сказать трудно, леди Гэллоугласс. Может быть, когда поближе подлетим.

Маленький темный квадратик стал вырастать в размерах и разбухал, покуда не заполнил собой весь экран. В свете луны стали видны детали.

— Это верхушки деревьев! — воскликнула Чорной.

Йорик вытаращил глаза:

— Вы… опустились ниже или просто картинку увеличили?

Чорной ткнула пальцем в сторону экрана:

— Видите — вон там? Серебристая полоска, извивающаяся среди деревьев. Это скорее всего река.

— Я так думаю, это парк, леди Гэллоугласс, — заключил Йорик.

— Стало быть, там не может быть слишком много людей, — обрадованно проговорила Гвен, — и это — хорошее место для посадки.

Изображение парка на экране выросло в размерах. Стали видны отдельные деревья, которые, по мере увеличения в размерах, сдвигались к краям экрана.

Гвен сосредоточила на экране все свое внимание.

Река становилась все шире и шире. Она заполняла собой уже всю середину экрана. Затем она сместилась вправо и окончательно исчезла из поля зрения.

Чорной и Йорик несколько секунд, не мигая и затаив дыхание, глядели на монитор. Дырявый салон вдруг очень сильно тряхнуло, и всех четверых прижало к спинкам кресел. Некоторое время все сидели неподвижно.

А потом заговорила Гвен. Голос ее в полумраке, нарушаемом только огоньками аварийного освещения, прозвучал негромко и глухо.

— Прошу прошения. Я не думала, что мы ударимся оземь с такой силой.

— Нет-нет, все отлично! — подняв руку, заверила ее Чорной.

— Превосходно! — с нескрываемым энтузиазмом кивнул Йорик. — Поверьте мне, леди Гэллоугласс, посадка получилась куда более мягкой, нежели мы ожидали.

— На самом деле любая посадка в данных обстоятельствах — чудо, — добавила Чорной.